— Как скажете, — склонила голову, кинув предупреждающий взгляд на зло сверкнувшую глазами подругу. Не этой женщине нам скалиться, Мари. Разные весовые категории. Вдовствующая императрица порывисто поднялась и прошлась по комнате, шурша тканью платья, и... слишком сильно сжимая маленький белый платок в руках. Вы волнуетесь, леди Надин. И более того, вы позволили мне это увидеть. Я поймала ясный голубой взгляд старухи, и она медленно кивнула, а потом перевела взгляд на Мариоль и неожиданно мягко проговорила:
— Леди, прошу прощения за некоторую резкость в обращении. И благодарю за вашу заботу о моей внучке. И о её нервах. Даже я знаю как минимум о двух предотвращенных покушениях, о которых вы своей госпоже почему-то не доложили.
Я изумленно посмотрела на свою первую даму, которая сжала губы и ровно ответила:
— Александре и так слишком много выпало, чтобы волновать её так и не произошедшими неприятностями. Тем более, Хранителям я доложила.
— Вы очень умная и хваткая девушка, — поощрительно улыбнулась бабушка. — И я рада, что рядом с последней из рода вир Толлиман есть такой человек.
— Спасибо, — настороженно глядя на старуху сказала Мари.
Хм, и к чему эта попытка сгладить впечатление?
Разгадка последовала почти сразу, Надин неторопливо проговорила:
— Я бы хотела поговорить с внучкой наедине, покиньте нас.
— Как скажете, — Маришка поднялась, присела в реверансе и выплыла из комнаты.
— Чудо, — хмыкнула бабуля, наконец останавливаясь рядом со столиком и машинально проводя кончиками пальцев по гладкой поверхности, чтобы в следующий миг брезгливо отдернуть руку и растереть между пальцами мельчайшие частички пыли, которые, видимо, пропустили в уборке служанки. — Безобразие!
— О, да, — с готовностью поддакнула я, откидываясь на спинку кресла и с иронией глядя на старую интриганку. — Грубо, леди Надин, очень грубо.
— Ты про лесть? — вскинула черную, явно подкрашенную бровь она. — Да, но признай — действенно. Твоя закадычная подружка перестала трястись как суслик от напряжения и закипать от злости. Какое, кстати, забавное сочетание! Никогда не видела! Говорю же, чудо!
Я покачала головой, с усмешкой глядя на нее. Паучиха пытается разрядить обстановку?
— Бабушка, а можно откровеннее?
— Можно, — кивнула Надин, прошла к диванчику напротив, плавно села и со спокойным-спокойным лицом пожаловалась: — Старость— не радость. Кости ноют, грудь болит.
— Сочувствую, — невозмутимо отозвалась я, пытаясь сдержать улыбку. Мда, это ей-то жаловаться?! Она двигается так, что я при первой встрече обзавидовалась грации и легкости.