Мило, со вкусом... и очень полезно.
Развернулась и, подхватив юбки, вышла из спальни, а потом и из гостиной, жестом позвала гранд-даму за собой, отослав остальных фрейлин за... пяльцами.
Спустя минуту, уже в коридоре Маришка ехидно спросила:
— За пяльцами, значит?
— Ну, не в лес же за мухоморами, — улыбнулась ей я, и тут же посерьезнела. — У меня к тебе большая просьба.
— Слушаю, — тут же сбросила маску веселой хохотушки подруга, становясь собранной и ответственной.
— Вернись в резиденцию.
— Но почему? — опешила подруга.
— Потому, — отвела взгляд я. — Ну, сама подумай.... Я сейчас начинаю не просто шевелить муравейник, я его почти что разрываю. А ты... ты, по сути, единственное моё уязвимое место. Слабое место. И я хочу, чтобы ты была рядом с тем, кто сможет тебя защитить. Тьма.
— Ты не находишь, что от меня толка тут будет гораздо больше, чем у Лиса под крылышком?! — Мариоль резко остановилась, но я, вздернув подбородок, пошла дальше.
— Так нужно.
— Аля! — зло воскликнула подруга. — Или мне уже стоит называть тебя «Ваше высочество, кронпринцесса Александра вир Толлиман»? Да не вопрос!
Я замерла, немного сгорбившись, а потом, повернувшись, тихо сказала.
— Мари, во дворце есть, кому заменить тебя. Как фрейлину, как гранд-даму, секретаря, да кого угодно. Я могу заменить кого угодно. Даже Коршун — это не последний на свете экземпляр «человека умного». Но ты.. ты — моя единственная подруга, — отчаянно, с болью посмотрела в темные глаза, все ещё злой, но уже дрогнувшей Мариоль. — Пожалуйста, не заставляй меня бояться. Я хочу думать о делах, а не о том, что с тобой могут сделать.
— Аля...
— И это не надолго, — перебила я ее, и торопливо продолжила: — Это лишь до коронации, пока я не налажу все. И не я одна: ты прекрасно понимаешь, что без Кейрана, Хранителей и сетей Надин я — ничто. Но я хочу... хочу стать Императрицей. Настоящей.
— Не узнаю, — как-то очень грустно ответила темноволосая девушка. — Я тебя не узнаю Ты никогда не желала власти.
— Я желаю жизни, — почти неслышно отозвалась в ответ. — И, как оказалось, в моем случае она идет под руку с властью и контролем над ситуацией.
— Я понимаю, — отвела взгляд подруга. — Но тяжело, Аля, понимаешь? Ты меняешься, и с каждой нашей встречей я вижу новое. И оно не всегда мне нравится.
— Такова судьба, — с деланной легкостью улыбнулась я и пожала плечами. — Рок, фатум... много названий. Мне больше всего нравится «неизбежность». Применимо к моей ситуации.
— И мне становится тебя жаль. Даже любви и личной жизни не будет...
— Любовь есть, — не согласилась я и немного мечтательно улыбнулась. — Наверное, она — единственное, что заставляет меня примириться с текущим положением дел. Так что я не только теряю себя в этой «войне».