— Десять тысяч лир, — честно ответила она.
— Мы с Робби будем платить в три раза больше. Правда, милый? — обратилась она к мужу.
Он с готовностью кивнул и широко улыбнулся.
— Мы купим тебе обратный билет. Но сперва ты поживешь с нами на вилле, которую сняли для нас друзья. Ты бывала в Греции?
— Еще нет.
— Вот и хорошо. Правда, Робби? Усилием воли Элина наконец заставила себя не смотреть на шею американки.
Она лежала, подложив руки под голову, и смотрела в открытое окно. Казалось, большая полная луна пытается не просто заглянуть к ней в комнату, а высветить здесь все темные углы.
Ее память так похожа на эту загроможденную старой мебелью комнату. Сколько раз она пыталась проникнуть в простенок между громоздким шкафом и комодом, но все время натыкалась на пыль и пустоту. То, что случилось несколько дней назад, она уже начинает забывать. Остались лишь какие-то разрозненные картинки, да и по телу иной раз пробегает сладкая дрожь. Тот парень, она забыла, как его звали, так ее любил… Что ей до него? Он не поможет ей вспомнить то, что было с ней раньше. Ей необходимо вспомнить то, что было раньше.
— Не спишь, Элли?
Вошел Роберт Маккензи, осторожно прикрыв за собой дверь, и сел в скрипучее плетеное кресло у окна. От этого скрипа по спине Элины почему-то пробежали мурашки.
— У меня плохой сон, мистер Маккензи.
— У меня тоже. Но я опасаюсь пить снотворные. Я слыхал, от них человек становится слабоумным. Ты пьешь снотворные, Элли?
— Когда я болела, мне давали какие-то лекарства. Наверное, снотворное тоже.
— Чем ты болела, Элли?
— У меня была черепно-мозговая травма. Я упала и ударилась затылком о ствол дерева. Я долго лежала в клинике.
— Ты не соврала про своих родителей?
— Мой отец жив. Я скрываюсь от него. Он сделал мне много зла.
— Я чувствовал, что ты сказала не всю правду. Ты стыдишься своего отца, Элли?
— Я боюсь, он сумеет меня найти.
— Чем он занимается, Элли?
— Скупает недвижимость. Он очень богатый человек.
— У тебя есть братья или сестры?
Мистер Маккензи пересел на стоявшую возле кровати кушетку. Его длинные худые ноги казались в лунном свете мертвенно-бледными.
— Сестра.
— Она живет с отцом?
Элли на секунду задумалась.
— Да. И мне ее жаль. Когда-то мы с ней были очень близки духовно.
— Но если твой отец на самом деле издевался над тобой, ты можешь подать на него в суд. Я помогу тебе с адвокатом — у меня большие возможности.
— Я не смогу ничего доказать. У меня очень плохая память. К тому же у отца много денег.
— Значительная часть из них принадлежит по закону тебе. Разреши мне помочь.