— Внутри этого здания охрана вам не понадобится, — Кондратьев готов был поклясться, что эту фразу козло-орангутанг был не в состоянии придумать самостоятельно, тут ощущалась режиссура хозяина.
— Соедини-ка меня с твоим шефом, — устало сказал Кондратьев, а Бирюков и Клюев одновременно подумали, что он в очередной раз выглядит совсем не «лохом». То ли впечатление от первой встречи оказалось обманчивым, то ли Кондратьев изменился.
Охранник напряженно размышлял какое-то время — очевидно, ситуация не была проработана заранее. Наконец, он отважился принять решение самолично, нажав несколько кнопок на телефонном аппарате, потом подав трубку Кондратьеву.
— Послушай, Владимир, я не понимаю этих финтов, — устало-скучным голосом произнес Кондратьев.
— А в чем дело? — тон хозяина офиса был сдержанно предупредительным.
— Твоя охрана не пропускает мою охрану.
— Зачем тебе охрана? — Поляков весело недоумевал. — Я же не держу никого рядом с собой. Поднимайся ко мне на второй этаж, кабинет мой сразу найдешь.
— Ладно, — решил Кондратьев. — Оставлю охрану на первом этаже.
— Пожалуйста, Стас, пожалуйста, — теперь Поляков давал понять, насколько снисходительно относится к капризам и странностям гостя.
— Мы подождем вас здесь, — сказал Бирюков и вынул из-за пазухи наушники плейера. — Музычку послушаем. Музыку-то у вас слушать можно, босс?
«Босс» то ли вообще проигнорировал вопрос, то ли едва заметно пожал плечами.
Поднявшись на второй этаж, Кондратьев обнаружил в приемной Полякова какого-то молодого человека в спортивном костюме и армейской пятнистой куртке.
— Это в приемной у тебя, надо полагать, секретарь? — бросил он, входя в кабинет, настолько обильно оснащенной компьютерами, телефонами, факсовыми аппаратами и аппаратами множительной техники, что он, кабинет, создавал иллюзию присутствия в каком-то шпионском центре, где собирают и тут же подвергают анализу целую лавину информации.
— А, в приемной? — Поляков улыбнулся широчайшей улыбкой. — Нет, не секретарь, референт. По технике безопасности. Садись, Стас, — хозяин кабинета, не приподнимаясь из вертящегося кресла, обитого светло-коричневой кожей, указал на несколько таких же кресел, расположенных вокруг стола.
Руки Поляков не подал, Кондратьев тоже явно не собирался этого делать.
— Говорят, ты уже несколько дней, как припожаловал в нашу сторонку, а былых партнеров обходишь стороной.
— То, что тебе докладывают обо всех новоприбывших, свидетельствует о хорошо налаженной службе оповещения или о широком круге знакомств, — спокойно прокомментировал Кондратьев. — Но ты не знаешь, зачем я сюда прибыл. И понимаешь, что рано или поздно мы должны были встретиться.