— Но на кото же вы, в таком случае работаете? Кто вы вообще по национальности?
— Я немка. А работаю… Впрочем, обо мне трудно сказать «работаю», я ведь почти ничего не умею. Да что там «почти» — совсем ничего не умею. Обо мне лучше сказать так — я представляю интересы ваших друзей.
Она смотрела на него широко открытыми темно-голубыми глазами, и весь ее облик настолько соответствовал последним не слишком хитрым фразам, что Петцольд улыбнулся бы, не оправдывай он в любых ситуациях своего прозвища.
— У меня нет друзей, — сказал он. — Во всяком случае, я не знаю об их существовании.
— Но ведь они знают о вашем.
— Очень интересно. В таком случае расскажите мне о них.
— Я их не знаю. То есть, всех не знаю. Это российская внешняя разведка.
— Вы хотите, чтобы я поверил в то, что вас, гражданку ФРГ, завербовала разведка России? Что они, нарушив всю систему разведки, достигли столь выдающихся успехов за такой короткий срок? Нет, девушка, я не настолько наивен.
— Но ведь так и есть на самом деле. Правда, я не знаю, подойдет ли здесь термин «завербовали». Словом, у меня был друг…
— Ладно, оставим пока эти детали. В данном случае меня интересует, что нужно этим… друзьям от меня. А главное — почему именно от меня?
— Они хотят материалы.
— Какие материалы?
— Видеопленку с записью секретного совещания и протоколы этого совещания.
— Очень интересно. Скажите только, о каком совещании идет речь, и я, быть может, начну искать эти вещи — специально ради ваших прекрасных голубых глаз.
— О том, что пленка и протоколы у вас были, знают в Центре.
— Каком центре, Маргарита? О чем вы?
— Вы должны знать, о чем я говорю, — во взгляде женщины были решимость и отчаяние. — И вы должны догадываться, что о вашем знакомстве с видеопленкой знают не только ваши друзья. Из Центра просили передать, что вам угрожает опасность. Меня послал «Густав».
— Какой «Густав»? О чем вы говорите?
— Но ведь вы прекрасно знаете, кто он такой. К несчастью, он исчез. Его… как это называется?.. Эвакуировали, вот.
Любой человек должен был вздрогнуть, услышав это слово. Эвакуировали. Проще говоря, насильно вывезли в Россию. Новые психотропные средства могут сделать из человека послушную куклу, абсолютно лишенную собственной воли, но внешне он будет производить впечатление совершенно нормального.
«Угрюмый» не вздрогнул. Он производил впечатление человека, утомленного прогулкой-пробежкой. Он не упустил вскипевший кофе, приподнял над огнем турку, дождался, пока шапка кипящей пены осядет, и из горлышка турки глянет антрацитово-черная поверхность напитка, потом еще раз опустил турку на огонь, держа ее за длинную ручку, подержал немного и быстро выключил газ.