— Ха.
— Неужели тебе больше никто не нравится?
Увлекшись заваркой кофе, я случайно сболтнула:
— «Стифф Диланз» взяли нового солиста, зовут Масимо, он итальянец, и очень классный.
Черт. Зря я сказала. Вообще-то родители существуют не для откровенных бесед, а для вытягивания денег. Откровенные беседы с мамой? Ну я размечталась. Она слышит только себя любимую:
— Ой, у меня однажды был парень-итальянец. Мы от школы поехали на экскурсию в Римини[53], там я с ним и познакомилась. Знаешь, у него были такие густые волосы, что все расчески ломались. Мы как-то пришли на пляж и обомлели: девица в одних бикини села на мотоцикл и прямо так укатила.
— В одних бикини?
Мама молча кивает.
— Надо же, — говорю я. С развевающимися на ветру нунгами?
— Да, причем у нее был довольно большой размерчик.
— Бедные водители. Она ведь создавала аварийную ситуацию.
— Я так и сказала об этом моему итальянцу. И знаешь, что он ответил?
— Что?
— До сих пор не знаю. Он не говорил по-английски, а я — по-итальянски.
И мама дико рассмеялась, а вслед за ней и Либби.
Ну и нравы в этой Стране Вечно Кудрявых Макарон.
20.45
Сверху из моей комнаты раздается жалобный голос:
— Джорджия, ты где?
У меня в комнате, временно являющейся Комнатой Разбитых Сердец
Мы с Джаской забрались на кровать, едим «Джэмми доджерсы» и пьем кофе с молоком. В перерывах между чавканьем и причмокиванием Джаска интересуется:
— Как бы мне удержать Тома?
Тут из меня поперла такая рассудительность:
— Ну… Этот вопрос следует рассматривать с двух точек зрения.
— С правильной и неправильной?
— Нет, Джас. Нужно понимать, как думают «юбки» и как думают «брюки». То есть девушка и парень.
Джаска так заинтересовалась, что даже чавкать перестала.
— Так вот, — продолжаю я. — «Брюки» хотят поехать к брату, чтобы слиться в экстазе с широким ассортиментом овощной продукции. Но «юбка», то есть ты, этого вовсе не хочет.
— Ну да. И как мне быть? Как-нибудь помягче отговорить его?
Я грустно качаю головой. Я чувствую себя мудрым седобородым старцем, вокруг которого собрались ученики, внимающие моей мудрости:
— Нет, Джас, нет. «Юбка» никогда не поймет «брюки». Стоит тебе проявить насилие, «брюки» упрутся рогом.
— Брюки упрутся рогом?
— Именно. «Брюки» хотят расправить крылья и улететь, а не висеть в затхлом шкафу, который ты называешь счастливой жизнью.
— Да? А может брюкам очень даже нравится висеть в этом шкафу?
— Так бывает только в начале отношений. Но от долгого висения в шкафу «брюки» задыхаются — их начинает поедать моль.
— Да? — Джаска вздохнула. — Значит, нужно выпустить брюки на свободу — пускай летят?