Закатное солнце осветило рыжую кожицу сосен, они словно засветились изнутри от его прикосновений. На фоне темно-голубого неба качались ярко-зеленые кроны, а под ними стоял бревенчатый сруб в два этажа, крытый черепицей. Кьяра приезжала сюда пару дней назад и привела дом в порядок, приготовив его для длительного проживания. Ледник был забит мороженым мясом, в подвале в мешках и ящиках хранились овощи. Как всегда, на случай приезда Равенны, она привезла несколько заранее купленных бутылок северного вина, которое та так любила.
Обернувшись к Адели, Кьяра натолкнулась на ее горящий от любопытства взгляд.
— Орать будешь? — спросила она. Адель молчала, сверля ее глазами. Кьяра тяжело вздохнула:
— Я ведь могу тебя так на всю ночь оставить. — На лице девушки промелькнуло что-то похожее на испуг, и Кьяра вновь терпеливо повторила: — Орать будешь?
Адель отрицательно помотала головой. Кьяра приблизилась к ней и осторожно развязала платок на затылке. Дворянка с наслаждением выплюнула его и тут же спросила:
— Что это за место? Мы уже приехали?
— Да, мы приехали.
— Ты здесь живешь?
— Что-то вроде того.
— Это что значит?
— Мне казалось, мы договорились? — Кьяра выразительно приподняла платок, и Адель захлопнула рот.
Вороной быстро потрусил к дому, видимо, надеясь поскорее оказаться без наездницы. У самого порога Кьяра остановила его, сняла дворянку с седла и наклонилась к двери. Нажатие правильной панели в дверной коробке разжимало пружину, подсоединенную к висящему в доме арбалету. Любой, кто попытался бы попасть в дом без спроса, очень бы об этом пожалел. Адель любопытно заглянула ей через плечо, но разглядеть в точности ничего не смогла. Поковырявшись в замке ржавым ключом, Кьяра распахнула дверь и подтолкнула дворянку в дом.
— Сиди здесь. Я почищу коня и приду.
Та возмущенно открыла рот, но дверь перед ее носом захлопнулась. Кьяра быстро заперла замок, не вслушиваясь в протестующие вопли, и повела вороного за дом. Там к задней стене сруба лепился большой сарай, часть которого занимала всякая необходимая в хозяйстве рухлядь, а вторую часть — два стойла. Левое было Равенны, там на стене висел ее любимый кнут, с помощью которого она, по обычаям западных кочевников, предпочитала править лошадью.
Кьяра быстро расседлала вороного, прошлась по его пыльной шкуре жесткой щеткой, расчесала густую гриву. Он довольно ткнулся ей носом в бок, когда она засыпала в кормушку овса. Наемница потрепала его по носу. Нужно будет зайти попозже и угостить яблоком. Потом был спуск с холма за дом с двумя ведрами к родничку с холодной водой. Когда она, наконец, отперла дверь, вопли из дома уже прекратились.