— Пудра…
— Знаю я твою пудру! А это что?
— Какие-то счета, — пожала плечиками Инга. — За аренду помещения, за свет… Еще налоги…
— С чего вдруг они это нам шлют? — угрюмо спросил Бруно. — Никогда не присылали, а вдруг — на тебе… Пуш, ты позвони куда надо, пусть разберутся…
— Почему опять я? — заныл Пушистик. — Пусть девки этим занимаются…
— Ах, девки?! — разозлилась Инга. — Как готовить — девки, как посуду мыть — девки, как трахать — девки, так еще и счета проверять! Что я вам — бухгалтер?
— А я бухгалтер? — возмутился Пушистик.
— Живо прекратите балаган! — Бруно взял пульт, захлопнул дверь и прибавил громкости.
— Вопрос поставлен очень своевременно, и ответить на него сложно, но если привлечь на помощь науку, то мы вполне сможем его разрешить, — вещал с экрана худой и высокий, ростом с двух Мухоморов, тип в старомодном пиджаке. Это вроде бы профессор неизвестно каких наук Зиновий Очерепко, который с одинаковой убежденностью то поддерживает, то опровергает существование снежного человека, летающих тарелок и тому подобных важных научных проблем. — Есть специальные исследования Всемирной организации здравоохранения, есть официальный документ, который устанавливает параметры так называемого усредненного хомо сапиенс…
— Он что, матерится? — удивился Пушистик. Но Бруно только отмахнулся — мол, не мешай!
— Наукой доказано, что обычный рост мужчины колеблется в пределах от ста тридцати до ста девяноста сантиметров. Все, что выше этих пределов, называется словом «гигантизм», а все, что ниже, — «карликовость»…
— Нету такого слова! — запальчиво перебил Муромов. — Это называется «компактность»!
— Хорошо, пусть будет «компактность», — быстро согласился Зиновий Очерепко и отодвинулся. — Так вот, нет смысла изобретать велосипед и взывать к «гормонам совести», когда в нашем распоряжении имеется документ, составленный авторитетнейшей международной организацией! Там все просто и понятно объяснено! Маленькими людьми, чье имя носит партия, могут называться только те, чей рост не превышает сто тридцать сантиметров. И всё! И никто больше!
— Ха-ха! — сказала Инга. — Я стопудово маленький человек! У меня сто девятнадцать сантиметров, еще со школы, с восьмого класса!
— А у меня сто двадцать шесть! — похвалился Пушистик. — Я круче!
Бруно мрачно взглянул на них, встал и вышел из комнаты.
Просторные комнаты офиса были заполнены знакомыми, смутно знакомыми и совсем не знакомыми ему людьми. Маленькими и большими. Вот Краюха и Поляк с какими-то кавказскими товарищами — бутылки, закуска, нарезанный огромными ломтями ананас, а между ними, в луже ананасного сока, увесистая пачка долларов. Эльза на пуфике в прихожей в одних ажурных чулках, прямо под развешенным на стене синим флагом ПМЛ — ее разбирает глупый ненатуральный смех, отвисшая грудь трясется. Зря она вспоминает старое: у больших один возраст, у маленьких — другой…