— Почему тогда я не в курсе?
— Вы не входите в круг допущенных, Юрий Петрович, — это раз. Не являетесь нашим сотрудником — это два… Не занимаете высокую руководящую должность из специального перечня… Значит, вы и не должны ничего знать. — Ироничный и внимательный взгляд из-под рыжих бровей. — …Однако, в связи со сложившейся ситуацией и вашей ролью в ней, было решено ввести вас в курс дела. Частично, разумеется. Строго дозированно.
Евсеев посмотрел в окно. Машина давно свернула с набережной и ехала сейчас через дворы в районе Знаменки.
— «Контроль», «Контроль»… — Евсеев наморщил лоб. — Я что-то такое слышал… Высший контрольный орган, надзор за всеми, подчинение первому лицу…
Внимательный взгляд потерял иронию:
— Один предатель, перебежчик, написал о нас книгу.[8] Сплошное вранье, потому что подробностей он не знал. Но смысл ухватил верно. Все восприняли ее как чистую беллетристику.
— А…
Кондратьев, если это была его настоящая фамилия, поднял ладонь, предупреждая дальнейшие расспросы.
— Хватит об этом. Перейдем к сути.
Пепел с сигареты упал на сиденье, Евгений Васильевич небрежно смахнул его на пол.
— Мой отдел занимается дезинформацией противника. Мы пользуемся разными инструментами. Сканер, который вы обнаружили на линии правительственной связи, — один из них. Тонко настроенный, проверенный инструмент. Отлично работает, много лет, кстати. Его не нужно трогать, Юрий Петрович.
Евсеев не удержался, усмехнулся.
— Опять двадцать пять, да? — понимающе кивнул Евгений Васильевич. — Я знаю о вчерашнем подходе. Кстати, вы удостоились внимания очень опытных агентов, их основная специализация — эксфильтрация провалившихся агентов, маскировочные мероприятия, особо сложные вербовки…
Они снова выехали на набережную, но двигались теперь в противоположном направлении. Только что проехали место, где четверть часа назад Евсееву пришлось оставить в третьем ряду свою машину с мигающей «аварийкой».
— Не беспокойтесь, ваше авто в целости и сохранности, — заметил Евгений Васильевич. — Думаю, его уже доставили к вашему дому.
— Нафаршированное «жучками»?
— Напротив. Вы храните машину на площадке у дома, мы оборудовали ее давно. А сейчас все сняли.
Кондратьев усмехнулся:
— Думаю, больше таких интересных контактов, как вчера вечером, вы проводить не станете. Тем более инициатива была не вашей…
Евсееву захотелось вырвать из огромной ладони окурок и воткнуть ему в глаз, чтобы зашипело. Хотя вряд ли это бы у него получилось. В то же время он понял, что все, что он здесь услышал, — правда. Тщательно дозированная правда.