И он рассмеялся отвратительно громко, смотря мне в глаза. Сжал кулаки и сильно стукнул меня сверху по голове. От неожиданности, я прикусила язык и завыла.
— И не потеряю ничего, и как говорят: «Овцы будут целы, и волки сыты».
Я хлюпала носом, понимая, что не смогу ничего больше сообщить родным, и не видеть мне больше телефона.
— Будешь голодной, и никто тебя на прогулку выводить не будет. Пока всё не расскажешь.
Охранник развязал меня и бросил на кровать. Они довольные ушли, хлопнув дверью. Обидно было, что так всё сложилось, но когда он узнал, что я звонила? Рустам не скажет. Охранник? Нет, я бы заметила, если бы он был в тот момент там. Кто, кто, кто? Ссадины и синяки разболелись, я сняла свитер, и им вытерла лицо. Нос распух, глазами заплыли. Двигалась я с трудом, и оставалось лежать. Максим обманет родных и заберёт деньги. Они будут ждать моего возвращения, а меня к тому времени не будет в живых. Мне стало жаль свою короткую жизнь, и я горько заплакала. Кружилась голова, я легла, закрыв лицо руками.
Перед глазами была Москва, школа, институт, Сашка. Как всё давно было, в другой жизни…
Может всё приснилась, и ничего не происходило? А мама, папа, Женька? Это тоже сон? Террористы? Незаметно для себя, я задремала. Проснулась я от того, что кто-то приговаривал: «Бедная, несчастная девочка, что они с тобой сделали?».
Это был голос Веры Петровны. Глаза у меня напухли, текли слёзы. С трудом их открыла и увидела плачущую хозяйку дома, рядом с ней стоял Рустам, и обнимал Веру Петровну за колени.
— Вам разрешили ко мне прийти? — спросила я у неё.
— Нет, я сама. Я слышала, как ты звала на помощь.
— А я этого не помню, — ответила я. — Все разъехались, твоего охранника я напоила вином, и он мертвецки пьян. Времени у нас немного, и она протянула таблетки.
— Бери и пей, — сказала она и протянула бутылку. Я с жадностью выпила и закашлялась.
— Пей, не торопись. Рустам, — сказала она внуку, — принеси тазик с водой. Сейчас мы тебя умоем и приведём в порядок. Вот изверги, что творят, и нет на них управы.
Мальчик принёс воду и я, с трудом, умылась. Стало капельку легче, и я снова прилегла.
— Спасибо вам, Вера Петровна, за помощь.
— Какое там спасибо, — ответила она. — Я живой человек, и как все люди хожу под Богом. Что ждёт меня завтра? Может такая же участь, как и тебя! Только меня бить не будут, а сразу убьют.
— А вас то, за что?
— Ой, дочка, я у них как кость в горле. Если бы не сын…
— А где он?
— Не знаю, воюет. Телефон у меня забрали, Максим догадался, что это Рустам дал тебе позвонить.
— Почему ты у меня не попросила?