— Николай Оттович, мы можем поговорить?
Эссен посмотрел на Эбергарда, подумал, что пока они все равно не могут ничего предпринять, вздохнул:
— Пойдемте, Андрей Августович. Пока Коронат разберется, какие повреждения получили корабли, думаю, у нас есть время…
Времени не оказалось. Не успели они еще расположиться в адмиральском салоне «Рюрика» и налить себе коньяку, как раздался короткий стук в дверь, и перед ними вновь предстал Бахирев. Пожалуй, о происшедшем у него напоминали только следы крови на воротнике, в остальном он был уже бодрый, так и брызжущий энергией. На него вообще любая встряска оказывала положительное воздействие. Дождавшись кивка Эссена, он прошел и сел в кресло — все они знали друг друга уже давно, вместе воевали, и в приватной обстановке могли общаться, не обращая внимания на чины. На вопрос, что с кораблем, Бахирев лишь пожал плечами:
— Ничего страшного. Несколько вмятин, выбитые заклепки, но считанные, и все в надводной части корпуса. Шпангоуты вроде бы не пострадали, сейчас трюмные проверяют точнее, смещения механизмов, на первый взгляд, не отмечено. Через час мне представят развернутый доклад. По «Херсону» пока неясно, но крена не отмечено, семафором передали, что все в порядке.
— Признаться, я опасался, что будет хуже, — вздохнул Эбергард. — Честно говоря, не ожидал, что все это будет так… страшно.
— Так, — Бахирев опередил Эссена. Привстав в кресле, он внимательно посмотрел на Эбергарда. — Андрей Августвоич, я так полагаю, вам известно больше, чем нам? Может, поделитесь?
Это было вопиющим нарушением субординации, и лишь такой вот резкий, не обращающий внимания на авторитеты и звания человек, как Бахирев, мог на него пойти. Был миноносником — миноносником и остался, со смесью неудовольствия и восхищения подумал Эссен. Всегда готов хоть к черту в зубы… Сам адмирал, еще помнивший мостик самого лихого крейсера русского флота, за эти годы успел пообтесаться в высоких сферах, да и годы брали свое, а вот Бахирев… Коронат — он и есть Коронат, и прозвище ему подходит больше имени–отчества.
Тем не менее, Эбергард не обратил внимания на эскападу младшего по возрасту и званию офицера. Подумав несколько секунд, он встал, решительно отобрал у немного удивленного самоуправством гостя Эссена коньяк, налил его всем троим, и выцедил свою порцию до дна мелкими глотками. Подождал, когда остальные последуют его примеру, и вздохнул:
— Господа, то, что я вам сейчас расскажу, может показаться невероятным, но все это — правда…
Рассказ Эбергарда длился недолго. Правда, за это время успел прибыть старший офицер с докладом о повреждениях, но Бахирев так на него взглянул, что тот счел за лучшее испариться. То, что рассказывал им командующий Черноморским флотом, казалось невероятным, однако то, что они видели совсем недавно, уже само по себе было невозможным и настраивало на адекватное восприятие чего угодно. И когда рассказ закончился, Эссен только спросил: