Многие купцы, помня о страсти царицы и ее чиновников к книгам, и сами часто привозили рукописи отовсюду. Библиотека Музеума пополнялась и пополнялась. Клеопатра помнила, как была обижена на Цезаря, когда по вине его легионеров в порту сгорели два корабля, на которых были книги для библиотеки.
Марку Антонию понравилось, почитал, посмотрел, но быстро надоело, он вовсе не был книжным червем, больше тянуло к простым развлечениям или еще лучше к оргиям или походам. Ходить в походы некуда, а оргии все равно надоели. Изысканные блюда, изысканные украшения, изысканные беседы… Наступил момент, когда душа консула попросила чего-нибудь попроще.
И Марк Антоний начал… посещать кабаки! Сначала Клеопатра была в ужасе, чего ему не хватает, ведь она сама старательно разговаривала с самим Марком и с его людьми на привычном и доступном им языке, иногда даже употребляя нецензурные слова. На все увещевания Антоний, чувствовавший себя куда уверенней среди портовых шлюх и солдат, отвечал:
— Ты ничего не понимаешь, женщина!
Это было ново и неприятно, но запретить-то невозможно, тогда Клеопатра решила применить другое средство:
— Я буду ходить с тобой!
— Куда?!
— В кабаки. Почему тебе можно, а мне нет?
Но Марка Антония так просто не возьмешь, глаза задорно заблестели:
— Пойдем!
Сколько она испытала потрясений… Конечно, это была не изнанка жизни, но нечто близкое к ней. Первое время потрясение Клеопатры даже перевесило все остальные эмоции. Когда ее попытались «снять» на ночь, причем за весьма невысокую плату, потому что не слишком привлекательна, только вмешательство Антония и его приятелей спасло царицу от обыкновенного изнасилования.
Вернувшись домой изрядно потрепанной и даже с синяками, она приняла своеобразное решение:
— Марк, нам нужно образовать свой кружок, из таких, как мы сами. И везде ходить вместе, вместе развлекаться, вместе посещать злачные места.
Если честно, то Марк Антоний предпочел бы все делать без царицы, но куда от нее в Александрии денешься, все же она хозяйка…
А кружок образовался. Это общество двенадцати назвали «Непревзойденными гуляками», самому Антонию присвоили звание «Непревзойденнейшего».
Протарх и Аполлодор хватались за голову, врач Олимпа умолял не подвергать свои жизнь и здоровье опасности, Хармиона каждый день плакала, а Клеопатра продолжала кутить и дебоширить с Марком Антонием. «Непревзойденные гуляки» стали в Александрии символом дури и безделья.
Первой пришла в себя Клеопатра. Однажды ее крепко обозвали в таверне, высказав все, что думают о вот таких египетских шлюхах, которые подстилаются под римских солдат. Конечно, она могла бы приказать уничтожить и говорившего, и таверну, и весь район, но, обернувшись в поисках своего напарника, вдруг увидела всю их развеселую компанию со стороны и пришла в ужас. Если она такова же, то неудивительно, что люди принимают ее за шлюху. И это царица Египта, наследница Птолемеев и славы Великого Александра!