— Мы это, — начал свой монолог Женя, — немного погорячились прошлой ночью.
Я перевел взгляд на черный след от разряда, оставшийся как немое напоминание о событиях прошедшей ночи, и кивнул.
— Было дело.
— Так мы обознались, — обрадовавшись незнамо чему, бодро продолжил парламентер. — И, так сказать, с нашим рвением готовы искупить. Мы же не знали, командир, что ты из Первых. Ей-богу не знали.
Так, приплыли, новая феня. Первые, это не вторые и даже не третьи. Они, мол, как пионеры. Осталось только узнать, применительно ко мне это каким боком, да и вообще в каком контексте, и одной тайной станет меньше. В неосведомленности своей, впрочем, признаваться не стоило, и потому я начал издалека.
— Да, вы обознались, парни, — с ленцой в голосе подтвердил я, давая Женечка понять, что состояние моих кутикул интересует меня больше, чем его скромная персона. — И часто вы так вот ошибаетесь?
— Было дело, — нехотя признался он.
— Мы тут ищем кое-кого, — после секундного раздумья произнес я.
— Кого? — насторожился мой невольный собеседник.
— Скажем так, — медленно, почти по слогам, продолжил я свой до конца еще не сформировавшийся вопрос. — Не видел ли ты чего странного?
— Да тут все странное, — честно признался бандит. И вид у него при этом был такой простой, незатейливый, почти трогательный. Будто и не крался он в ночи вчера, чтоб мне горло перерезать, а так, за кефиром вышел.
— А к рукам ничего не прилипало? — продолжил я клонить в нужную мне сторону.
— Да нет вроде, — начал нервничать Женя. На лице его отразилось сначала сомнение, а когда наши взгляды встретились, то и откровенный испуг. Занервничал хороняка, заерзал, испариной покрылся, да мне только то и надо.
— А глушилка? — продолжал я, будто и не заметив его испуга. — Откуда она? Люди с базы вопросы задают. Нет ее на балансе.
— По поводу глушилки ничего сказать не могу, — на удивление легко сдался бандит. — В наследство досталось. Мне с Первыми в драку лезть без надобности, могу и сдать с рук на руки, но если есть возможность оставить, хабаром отблагодарим или живым товаром. Чего твоя душенька пожелает.
— Посмотреть надо, в каком состоянии, — нехотя, но ликуя в душе, произнес я. — Оценить, так сказать, ущерб.
— Так мы покажем, — закивал Женечка. — Хоть сейчас.
— Нет, — наступая на горло собственной песне, я повернулся и шагнул в сторону двери. — Сначала завтрак и что-то от живота. Траванулся мой приятель, а чем, понять не можем. Обеспечь.
Это был второй полноценный шашлык в этом мире. «Радушные» хозяева будто ждали данного поворота событий, через полчаса доставили пышущее жаром мясо, зелень и оплетенную бутыль вина, к которой, по общему решению, притрагиваться не спешили. Уже на выходе я поймал долговязого, несуразного на вид гонца за рукав и, указав в сторону яств, произнес.