Про себя она почти ничего не рассказывала. Так, формально, в общих чертах, согласно разработанной легенде. Начнешь вдаваться в детали, есть риск запутаться. Тем более что о работе в детской инспекции она имела очень смутные представления. Материалы Интернета — это несерьезно. Слава богу, Никита не доставал расспросами, а трепался больше сам. Света обратила внимание, что он не слишком убит горем из-за гибели человека, с которым трудился в одном кабинете. Мало того, даже не упомянул о нем. Словно тот просто уволился. Сама она пока про него тоже не спрашивала, как советовал Бойков.
Возле опорного пункта охраны общественного порядка номер два сидел на лавочке еще один выходец из советских колоний. Именно об этом говорила четырехугольная тюбетейка и характерный разрез глаз. При виде Никиты он поднялся и тоже улыбнулся:
— Здравствуйте, Никита Романович. Я к вам, — сильнейший акцент больно резал слух.
— Через пять минут, — ответил участковый, пропуская в подъезд даму.
Опорный пункт, как уже упоминалось, располагался в подъезде жилого дома. На заплеванной окурками и расписанной баллончиками лестничной площадке находилось две обитых металлом двери безо всяких табличек. Из-за одной доносились громкие звуки явно живой музыки. Грохот барабанов, визг электрогитары, писк синтезатора.
— Там рок-клуб, — пояснил участковый, — черти патлатые. Крестов понацепляли — с попами перепутать можно. Весь подъезд заплевали. Надо будет кого-нибудь на «сутки» отправить, чтоб не гадили. Представляешь, у нас табличка висела с расписанием приема, так сорвал кто-то. Наверняка эти рокеры.
Он дернул на себя вторую дверь, она открылась. Участковые тоже не опасались, что на них нападут. Да и смысл на них нападать? Добро пожаловать, граждане! Если рискнете…
— Прошу!
Они миновали предбанник со стеллажами и с дверью в туалет и оказались в большой прямоугольной комнате с двумя окнами. Когда-то здесь была кухня и гостиная, но перегородку сломали. Коллеги-участковые уже прибыли на службу и с азартом резались в нарды на пистолетные патроны, сидя на потрепанном и засаленном диване. Их было двое. Старший — поджарый усач в форме с погонами майора и младший — капитан, как и Никита. При виде вошедших они прекратили игру, прикрыли нарды журналом «Сканворды» и поднялись.
— В нашем полку прибыло! — по-ургантовски весело объявил Сапрыкин, почему-то показывая не на Свету, а на арбуз. — Знакомьтесь! Светлана Юрьевна!
Первым протянул руку старший лейтенант. Он был невысокого роста, с чуть выпирающим брюшком. Обширные залысины намекали, что через пару лет волосы покинут хозяина, и тот превратится в Брюса Уиллиса или певца Майданова.