— То есть?.. — насторожилась Клодин.
— По замыслу дизайнера, каждая палуба «Абейан» выдержана в определенной цветовой гамме, — охотно начал объяснять помощник. — Главная, та, где вы живете — серо-голубой тон. И ковры, и стены, и мебель — все так или иначе в этом тоне выдержано. Твиндек — сами видите, — махнул рукой в сторону обитой светло-оливковым шелком стены, — зеленый, средняя палуба — бежевая… Вам что — Халид этого не объяснил?
— Нет… — Клодин взглянула на сидевшего по правую руку от нее секретаря.
— А разве это так важно? — в ответ на ее немой вопрос поднял он наконец глаза от тарелки. — Я не придал значения. Передайте мне, пожалуйста, горчицу.
Капитан принялся рассказывать длинную историю про то, как судно, на котором он служил, затерло льдами — не то в Арктике, не то в Антарктике.
Клодин сидела и молча злилась. Для нее было вполне очевидно, что не сказал ей Халид такую важную вещь вовсе не потому, что, как он утверждал, «не придал значения», а чтобы сделать ей хоть маленькую, но гадость.
Если до сих пор, несмотря на скрытую неприязнь секретаря, она относилась к нему вполне нейтрально, даже про себя посочувствовала, когда шейх на него цыкнул в кабинете, то теперь он, можно сказать, добился своего: вид его жующей физиономии с черными усиками а-ля Гитлер вызвал у нее острое отвращение и желание отодвинуться подальше…
— И как вы думаете, что я тогда сделал, мисс Бейкер? — триумфально спросил капитан.
— Не знаю, — честно ответила Клодин — за всеми этими мыслями она упустила нить его повествования.
Отплытие из Лондона было намечено на три часа следующего дня, но гости начали прибывать уже с полудня. Клодин, правда, этого не видела — с самого утра она безвылазно сидела в апартаментах шейха и играла с ним в шахматы.
То, что Абу-л-хаир оказался завзятым, азартным и увлеченным шахматистом, выяснилось еще вчера — и выяснилось совершенно случайно.
В отличие от апартаментов шейха в «Риттенхаусе», его гостиная на яхте была истинным уголком Востока. Стол, за которым они ужинали, казался чужеродным в этой комнате с коврами и разбросанными по ним вышитыми яркими подушками, с маленькими столиками на изогнутых ножках, с кальяном, стоявшим возле низкого диванчика, обивка которого, казалось, была сделана из павлиньих перьев.
После ужина, пока стюард расставлял на одном из таких столиков все, что полагается для кофе по-арабски, Клодин решила рассмотреть поближе это достойное Шахерезады убранство.
Встала — и вот тут-то и заметила шахматы совершенно дивной красоты.
Они стояли на столике черного дерева, столешница которого, выложенная перламутром, представляла собой шахматную доску. Фигуры же, сделанные из темного и белого полупрозрачного камня, были инкрустированы сеточкой из золотой проволоки; у королей и ферзей имелись также миниатюрные золотые короны, в которых посверкивали крошечные рубины.