Он так и делал. Спать в гостиной с матерью вошло у него в привычку. И это в тридцать пять лет! Он привел очень странное оправдание: "Я сплю с матерью, потому что она скоро уедет, и пока я хочу воспользоваться возможности побыть с ней."
Конфликты становились все острее. Свекровь очень часто доводила меня. Я думаю, она делала это, чтобы однажды уничтожить меня в глазах своего сына.
Однажды она в очередной раз попросила меня помочь ей искупаться, однако сложность была в том, что у меня по-прежнему болел живот и жуткий шрам воспалился. Молча я вымыла ее плечи и спину.
- Ниже потри!
Это было чересчур. Подмывать зад взрослому человеку - такого мне еще не приходилось делать. Малышам, младшим братьям, - да, но пожилой восьмидесятикилограммовой свекрови - ну уж нет!
- Я не могу наклониться ниже. У меня сильно болит живот, - вежливо ответила я и спокойно вышла.
Она вылезла из ванной, вихрем ворвалась в гостиную и прокричала сыну, которой молча наблюдал за нашей перепалкой:
- Твоей жене противно мыть меня!
- Вовсе нет... Просто я не могу сейчас.
- Ты не хочешь!
- Я не могу наклоняться. Вы мне не верите? Посмотрите на шов!
Я показала ей страшный гноящийся шов, и ей пришлось признать, что мой отказ не был капризом. Я говорила и действовала разумно, и моя свекровь не понимала этого. Что я вытворяю: в присутствии своей свекрови обнажаю свой живот.
Муса вышел, предоставив нам разобраться самим. К счастью, он имел возможность уйти и не слышать воплей своей матери. У меня не было путей к отступлению, но я долго терпела, чувствовала смертельную усталость, не высыпалась и все еще была ослаблена. Она доводила меня до ручки. Я укрылась в спальне, хлопнув дверью со словами: "Черт, как же мне все это осточертело!"
Когда вернулся Муса, она принялась вопить и причитать:
- Ни на минуту здесь больше не останусь! Твоя жена не обращает на меня внимания! Я не для того уехала за три тысячи километров, чтобы меня так унижали! Я тут не для того, чтобы со мной обращались как с собакой. Ты ничего не понимаешь, сынок! Она проявляет неуважение ко мне, командует, поворачивается ко мне спиной! Она считает меня занозой в заднице!
Я пыталась растолковать все Мусе. Я ей показывала живот, а не спину, сказала "черт", а не называла ее занозой в заднице. Но в любом случае я не стала бы мыть зад матери. И кстати, раз уж зашел такой разговор: она могла бы набирать ванну один раз, а не пять кряду, потому что горячая вода стоит недешево. Она забиралась в воду, отмокала там, словно гиппопотам, сливала воду и снова набирала. Так повторялось четыре-пять раз подряд - просто ради удовольствия. А платить приходилось мне. Я постоянно находилась в этом аду, вместо того, чтобы быть счастливой рядом с сыном. Она указывала мужу на мои недостатки, заставляя признать, что я нехорошая жена.