Дощатый пол, полумрак помещения. Веранда?
«Какая веранда! Это комната, болван! Комната Старейшего!»
«Кто здесь?!»
«Это я должен спрашивать!»
Ну, комната, так комната. Пусть. За порогом - большой дворик, залитый полуденным солнцем. Какие-то деревянные конструкции, деревья...
И две напряженные мужские физиономии, выглядывающие из-за двери.
- Я спросил, слышишь ли ты меня ... Кенчи-кун.
Владелец рокочущего голоса. Он находится вне поля моего зрения. А оторвать голову от подстилки и посмотреть - не хватает сил.
Кенчи? Я не Кенчи, я...
- Я...
- Это уже не важно, мальчик. - Каким-то образом угадывает мой ответ голос. - Ты - Кенчи. Сирахама Кенчи. Скоро вспомнишь и все остальное. Правда, кое-что и забудешь.
- Не понимаю...
Правда, не понимаю. Последнее, что я помню - «Имя? Отчество? Фамилия? Сколько лет?» - стандартные вопросы, которые согласно регламенту задает анестезиолог перед началом операции, чтобы оценить (наряду с пульсом и давлением) степень действия наркоза. Ну и страхуется лишний раз - а вдруг кого-то не того на стол положили.
Девятая или десятая операция-санация на моем многострадальном брюхе. Множественный перитонит в брюшной полости современные врачи оценивают, как «пятьдесят на пятьдесят». Что-то мне подсказывает, что в моем случае статистика сработала не в мою пользу.
Но это подозрение не успевает оформиться во что-то конкретное.
- Не понимаю...
- И не надо. Наслаждайся жизнью. Живи дальше! Быть живым - это же так хорошо! Живым и юным. Верно... Кенчи-кун?
- ...
- Отлежись немного. Поспи. Проснешься - все вспомнишь. А с мальчиком... ты уж договорись как-нибудь - взрослый же человек! Кенсей, усыпляй! У меня... у нас все-таки получилось!
Ежик на затылке проснулся, заворочался. И я провалился снова. Темнота. Тишина. Ласкающийся к коже ветерок и мелодичное стеклянное «дзинь»... Китайские колокольчики «Музыка ветра». Тысяча йен за набор. Или четыреста рублей.
+++
- Кенчи, ужин!
- Пять минут, мам!
Слабость так и не прошла. В ванне я «растворялся» уже почти час. Но это была «нестрашная», «хорошая» слабость. Приятная слабость выложившегося на 99% спортсмена. Истома после тяжелейшей физической нагрузки.
Новая часть меня знала и другую слабость - когда на подкашивающихся ногах по стеночке ползешь в туалет по больничному коридору после «отбоя». В глазах мутнеет, в затылок забивается тошнотворная вата, ты спотыкаешься и лишь вовремя увидевшая твои потуги дежурная нянечка спасает от падения... а на утреннем обходе профессионально-спокойный доктор констатирует начало перитонита, мягко выговаривает за «молчок» о плохом самочувствии и назначает повторную операцию.