Она подумала об этом, слегка надув щеки, а затем покачала головой.
— Полагаю, что нет, — сказала она, повозив своей черной лакированной туфлей по влажной траве, — Тогда почему ты здесь?
— Я уже говорила тебе. Лили была моей подругой, и я знаю, что она никогда бы не оставила тебя на произвол судьбы.
Она кивнула, ее глаза наполнились слезами, когда она посмотрела на меня. Затем ее взгляд опустился вниз, и она, нахмурившись, потянулась ко мне. Я подняла руку, бессознательно нащупывая медальон, спрятанный под рубашку. Но он уже не был под ней. Медальон был на виду. Прямо перед носом у Розы.
Я постаралась удержать себя на месте, когда она прикоснулась к нему. И когда она его открыла, я услышала короткий вздох.
— Она отдала его мне, — сказала я, — ночью она… она отдала мне его на хранение.
Роза просто стояла, никак не давая понять своим выражением лица, купилась она на эту чушь или нет.
Я потянулась к застежке.
— Хочешь, отдам?
Она мотнула головой.
— Не нужно. Она хотела, чтобы он был у тебя, — склонив голову, она как будто пыталась меня разоблачить в чем-то, — Ты действительно ее друг.
— Да. Я же тебе говорила. И именно это я и имела в виду. Если тебе что-нибудь понадобится – неважно что – ты можешь позвонить мне. Вот. Сейчас я напишу мой телефон.
Я все еще была одета в черные джинсы и черную футболку под красным кожаным плащом. Честно говоря, это была не самая подобающая одежда, но я не успела переодеться. К тому же, в юбке не очень-то удобно ездить на мотоцикле.
Я перерыла все карманы в поисках бумаги или ручки, но ничего не нашла. Роза, немного поколебавшись, открыла маленькую черную сумочку, которая раньше принадлежала нашей матери. Она протянула мне лист бумаги и шариковую ручку, и я записала название паба, телефонный номер и мое имя, не забыв написать «Алиса» вместо «Лили». Мне все легче и легче становилось думать о себе, как об Алисе.
— Держи, — сказала я, передавая ей бумагу, — Когда тебе понадобится что угодно, звони.
Кларенс не будет счастлив такой перспективе, но мне было наплевать. Если кто-то преследовал Розу, она, возможно, уже в опасности. Ни в коем случае я не осталась бы в стороне, зная, что кто-то следит за ней.
Она поколебалась, а затем ее лицо осветила короткая улыбка, первая за долгое-долгое время.
— Все в порядке, — сказала она, убирая лист бумаги в сумочку, — Спасибо.
Она оглянулась через плечо на Джо.
— Мне пора идти.
Не сказав больше ни слова, она повернулась и ушла прочь, оставляя меня одну на моих же собственных похоронах.
Честно говоря, тогда, когда я об этом подумала, мне стало чуть больше, чем немного, не по себе.