Коротышка, что-то обиженно бормоча, отошел к креслу инвалида и остановился позади него.
– Что стоите? – Женщина на пирсе взглянула на Соню и Алекса. – Выходите на берег!
Видя, что они стоят в нерешительности, она сорвала с плеча винтовку и передернула затвор.
– Не горячитесь, леди, не горячитесь! – проговорил Алекс и перешагнул на пирс. – Мы уже идем…
Он повернулся к Соне и помог ей выбраться из лодки. Оглядевшись по сторонам, спутники прошли вперед по пирсу и остановились перед человеком в кресле. Женщина с винтовкой встала у них за спиной.
– Вот она, хозяин! – Коротышка угодливо склонился к инвалиду. – Я ее привез…
– Вижу, – отозвался тот. – А это что за урод в футляре?
– Он был с ней, и я подумал…
– С каких это пор ты думаешь? – насмешливо бросил инвалид. – Раньше я не замечал за тобой такой привычки, ведь думать вредно для пищеварения!
– Но, хозяин, у меня не было приказа…
– Да ладно, – отмахнулся инвалид, – привез и привез, я подумаю, что с ним сделать.
Он повернулся к Соне и проговорил холодным властным голосом:
– Отдай мне пайцзу.
– Что? – переспросила Соня. – О чем это вы?
– О той вещи, которую ты купила на острове.
– Ах, о той пластинке! Но у меня ее нет…
– Что? – Инвалид сверкнул глазами. – Не создавай себе проблем! Я могу быть мягким и доброжелательным, но если меня разозлить…
– Но у меня ее действительно нет! – воскликнула Соня.
– Детка, проверь! – бросил инвалид женщине, которая стояла за спиной спутников.
Та забросила винтовку за спину, шагнула к Соне и протянула к ней руки.
Соня шарахнулась от нее, оттолкнула, но брюнетка в камуфляже была гораздо сильнее. Она схватила девушку за плечи, развернула ее и принялась ловко и умело обшаривать.
Алекс попытался было вмешаться, но вторая женщина навела на него винтовку и процедила сквозь зубы:
– Даже не думай об этом!
Обыск закончился очень быстро. На Соне были короткие шорты, и только в них имелись карманы. Женщина тем не менее обшарила все ее тело, даже оттянула резинку трусиков. Пальцы у нее были твердые, как металлическая арматура.
Закончив, брюнетка повернулась к инвалиду и доложила:
– У нее ничего нет.
– Ты уверена?
– Так точно! Это не такая маленькая вещь, чтобы она смогла ее спрятать на себе!
– И где же пайцза? – Инвалид уставился на Соню тяжелым взглядом.
Девушка молчала, опустив глаза. Но даже так она чувствовала на себе тяжелый пронизывающий взгляд.
Сказать ему, где она потеряла ту пластинку, которую он называет этим странным словом?
Что-то в ее душе возражало против такого решения. Эта пластинка ее, она никому ее не отдаст!