Тульская дивизия ВДВ, выходной день
В бетонно-стеклянном пропускном пункте на выходе из части образовался затор из солдат, выходящих в увольнение. Дежурный по КПП прапорщик Мурашкин, низкорослый, кривоногий, казалось только по чьей-то близорукой безразличности попавший в десантные войска, с угрюмым видом осматривал каждого: обмундирование, причёска, правильно ли заполнена увольнительная.
— Ну-ка, повернись… Теперь ты…
Десять — пятнадцать солдат нетерпеливо переминались с ноги на ногу, выглядывали из-за спин товарищей, тихо и весело комментируя действия дежурного, отчего в гулком помещении висел плотный шум.
— Товарищ Мурашкин, нас уже проверяли в роте, — добродушно сказал рядовой Петров, высокий, широкоплечий, с детским обгорелым лицом. — Выпускайте на волю!
— Не Мурашкин, а товарищ прапорщик! — раздраженно поправляет тот, грозно стрельнув бесцветными рыбьими глазами. — И потом, ты что, в тюрьме сидишь, если «на волю» рвешься? К тому же проверка лишней не бывает! Вот я и контролирую, как вас проверили! Потому что граждане будут смотреть на вас и судить обо всей армии!
— Извините, товарищ прапорщик, — сглаживает ситуацию Петров.
— Вот то-то! И имейте в виду: на обратном пути каждого понюхаю!
— Эдак и запьянеть недолго, — смеется вместе со всеми рядовой Скоков, коренастый белобрысый крепыш, друг и земляк Петрова. — Причем бесплатно…
Прапорщик нахмурился. Вскинув бровь, рявкнул:
— Хамишь?! Это у нас какая рота?!
В этот момент в КПП вошли выходящие из части старший лейтенант Матвеев и капитан Акимов.
— Это мои ребята, — сказал Матвеев. — А в чем дело?
Хоть и узнав офицеров по голосам, Мурашкин не сразу повернулся к ним, а ответил, продолжая давить взглядом Скокова:
— Да вот, нарушают дисциплину, хамят…
— Почему сразу хамят? — примирительно сказал старший лейтенант. — Шутят парни, настроение хорошее… Пусть идут! Увольнение, как обед и сон, — вещи святые.
Бойцы, гремя по кафельному полу шнурованными тяжёлыми ботинками, вышли из КПП. Прапорщик Мурашкин недовольно посмотрел им вслед — он любил доводить до конца начатое дело, но офицеры — не солдаты, тут не поспоришь и не прикажешь.
Со смехом, шутками десантники шли по городу в сторону Центрального парка. Петров и Скоков отстали от остальных.
— Хочу матери позвонить, — сказал Петров, придержав друга за рукав. — Зайдем на переговорный?
— Конечно. И я с Ленкой поболтаю, — Скоков по-мальчишески улыбнулся. — Соскучился за два года…
— Вначале давай в шашлычную, а то надоели эти каши во как! — Петров провёл ногтем большого пальца по горлу.
— Если денег хватит, — будто бы в сторону со вздохом сказал Скоков.