Клемент заулыбался.
— …был убит человек. Только ты все излагаешь своими словами, приводишь факторы, которые смягчали бы твою вину, если такие имелись. Например, твое эмоциональное состояние на момент совершения убийства, на которое ты пошел в результате, к примеру, нанесенного тебе оскорбления… Чего ты ухмыляешься?
— Разговариваешь со мной, как с младенцем несмышленым, — ответил Клемент. — За кого ты меня принимаешь? Думаешь, я совсем тупой? Да я вообще могу рта не раскрывать. Или, наоборот, нести что угодно. Но мои показания использовать ты не сможешь — я же никаких бумаг подписывать не стану. В таком случае чего мы здесь сидим?
— Чистая формальность, — ответил Хантер. — Я хотел облегчить твою участь, объяснил тебе, что такое «явка с повинной» и «сотрудничество со следствием». Если ты не пойдешь мне навстречу, я отведу тебя в гараж, приставлю к стенке, сяду за руль патрульной машины и начну выдавливать из тебя дерьмо.
— Проклятие! — вернувшись в комнату после допроса, сказал Хантер Крузу. — Ничего от него не добился.
— Он подписал протокол?
— Нет. А какая разница? Он не хочет говорить. Клемент лучше нас знает порядок.
— Я дал тебе шанс его расколоть, — сказал Реймонд. — Не получилось. Так что можешь идти домой.
— Нет, я еще здесь побуду.
— Как хочешь. А что мы, собственно говоря, делаем? Просто беседуем, больше ничего.
— Ну, Клемент… как дела?
— Вы, ребята, в полном дерьме, — ответил Мэнселл. — Кэролайн же вам сказала, чтобы вы меня в ее отсутствие не допрашивали.
— Ты провел у нас целую ночь, — сказал Реймонд. — Когда она об этом узнает, то, вероятно, придет в ярость. Но она прекрасно понимает, что это часть нашей работы. Раз есть убийство, его необходимо раскрыть. Кстати, не перейти ли нам в другую комнату? Хочешь кофе?
— Интересно все-таки, кто же из вас добрый полицейский, а кто злой.
Клемент со скучным лицом сидел за столом Хантера и покручивался на вращающемся кресле. Он оживился, лишь заметив огромную доску с цветными фотографиями двухсот шестидесяти трех задержанных. Реймонд сидел напротив, за столом Норба Брила.
— Бедняги, — сочувственно произнес Клемент, разглядывая снимки. — И всех их отправили в каталажку?
— Нет, — ответил Реймонд. — Всего лишь процентов девяносто восемь. Здесь те, кто был задержан только в этом году.
— И девяносто восемь процентов из них ниггеры, — заметил Клемент. — А я что тут делаю?
— Сказать? — спросил Реймонд.
— Да, хотелось бы, чтобы кто-нибудь мне объяснил, — ответил Клемент. — Я знаю, чего ты дожидаешься: я попытаюсь сбежать, а ты меня пристрелишь. Но стоит мне перейти на другую сторону улицы, и вас всех ждут крупные неприятности.