На Негатива налетел лейтенант со страшным оскалом, сделал выпад, выбросив вперёд автомат с примкнутым штык-ножом, выбил из рук разведчика оружие. Седых легко уклонился от следующего выпада, выхватил свой нож и ударил им в разинутый рот врага, а следующему набежавшему солдату воткнул отточенное лезвие в пах, опустившись на колено. Оба противника тяжело рухнули, а Негатив, не поднимаясь с колена, подобрал «винторез» и быстро водил им по сторонам, выискивая цель.
Однако рукопашка уже закончилась.
Бек тоже убил двоих — обоих прикладом «вала», разбив лицевые кости.
Янычар успел справиться с одним, свернув ему шею.
А Куба, чертыхаясь, пытался вытащить из-под бронежилета раненого противника скользкую от крови рукоятку ножа. В рукопашной он ударил врага снизу вверх под бронежилет. Солдат невероятным образом крутнулся, Куба рванул нож, но тот застрял между бронежилетом и бушлатом.
Негатив чуть сместился в сторону и выстрелил раненому в голову, облегчив задачу Кубаеву.
Ринат извлёк нож, вытер лезвие и рукоятку о штанину уже мёртвого солдата, убрал в ножны, закреплённые на разгрузке у правой руки.
Группа двинулась дальше, но сразу же попала под огонь второй цепи идущей помощи. Парни огрызнулись в ответ, противник залёг.
Янычар успел юркнуть в какую-то щель, это спасло от осколков трёх гранат, полетевших от врага.
Из укрытия он увидел, что Куба лежит с изуродованной выстрелом головой, Бек держится за живот, медленно оседая, а Негатив дико кричит, расстреливая последние патроны, сам сотрясаясь от пуль, разрывающих разгрузку, маскхалат с разводами, забрызгивающих белую ткань красными кляксами.
Неразлучные друзья упали рядом. Первым затих Негатив, потом перестал вздрагивать Бек.
Янычар смотрел, скрипя зубами, сдерживая отчаянный стон.
Куба даже не успел понять, что случилось. Сначала всё померкло, а потом он встал, осматриваясь, удивляясь, что лежит. Увидел себя обезображенного, вновь удивившись, как такое возможно: ведь вот он стоит целый и невредимый, и в то же время он сам лежит почти без головы.
Царящая кругом разруха была какой-то странной чужой не нужной.
Оглянувшись, Ринат увидел неширокую речку. На противоположном берегу у самой воды в свадебном платье стояла Венера. Она улыбалась и смотрела на него. До речки ещё простирались развалины, всё дымилось и горело, а за ней был зелёный чистый луг до самого горизонта, откуда исходил странный Свет, притягивающий, зовущий. Не задумываясь, Ринат пошёл к своей любимой, ничуть не жалея об оставленном теле, ведь на самом деле он жив и Венера жива…