членом товарищеского дисциплинарного суда. Другие 4 кандидата, более желательные райкомводом и коллегиями, блистательно провалились. С этого дня я сделался популярнейшим лицом у своих сотрудников, а у Козлова, Суворкина, Фанталова и К° — заклятым врагом. Не так Чрезвычайки боялся, как их собственной физической молодой силы. Изобьют, мол, дьяволы! Но вдруг — телеграмма из областного управления за подписью Российского в Главводе с представлением меня в управляющие Рупводом (или, по-новому, Транспортной конторой), и началось дефилирование передо мной вчерашних врагов. Ну как тут не вспомнить незабвенного Михаила Евграфовича: «У нас нет середины, либо в рыло, либо ручку пожалуйте.»
Затем зовут меня в Главвод. Не спеша, но предварительно побрившись, иду туда. Привели к Гр. Вас. Кожевникову. Спрашивает меня, как я отношусь к предстоящему назначению. Указав ему на возможность «палок» со стороны «бывших», на бессильность управляющего улучшить продовольствие для всех сотрудников в одинаковой степени, на «дежурность» работы (управляющего) — будут ломаться пароходы, тонуть гусяны, рушиться постройки, начинаться забастовки (с голода), и т. д. — а мне в эти моменты надо дрова колоть или воду носить, ибо этот высокий пост не дает мне ни лакея, ни денщика, ни кухарки. Обрисовав ему, кроме того, мой добродушный, жалостливый и нерешительный характер и напомнив, что в старых приемах управления были и гнев и милость, я уговорил Григория Васильевича, чтобы он заменил меня другим «спецом». Я и вам повторяю все это убежденно, ибо учитывая «единоличие», считаю его известным этапом по направлению к истинному делу, но предвижу, что мы еще дождемся и такого «этапа», когда фанталовы и суворкины сами запросят пардона и скажут «батюшка, ослобони!», а сейчас им еще уходить очень не хочется. Что они потом и доказали, о чем речь пойдет сейчас же.
Тогда Кожевников говорит: «А если вы в управляющие не идете, то мы вас берем в Главвод.» Когда же я полюбопытствовал, на какую должность, он обидчиво заметил, что не может мне предложить «на выбор» 15 должностей. И закончил беседу со мной выдачей мне бумаги, в которой Рупводу предписывается откомандировать меня немедленно в Главвод. Так и не сказал, ни на словах, ни на бумаге, на какую должность. В этот же день он сказал по телефону Российскому, чтобы он представил в управляющие не кого иного, как моего старого друга Андрея Устиновича Розанова, но и этот старый дурень отказался. На следующий день наша коллегия отправилась в Главвод, и не знаю, что сказала про меня, но про Устиныча кое-что грязненькое, что он и «пьянчужка», и что он бывший «взяточник». И вот, пока что, наши назначения отменены, и Козлов с Суворкиным подняли свои носы опять кверху. Тут во всю эту историю вмешался и другой мой приятель Петр Федорович Матвеев, которому, представьте себе, хотелось попасть в управляющие. Не будь дураком, он, учтя момент выбора областным управлением кандидата в управляющие, шлет к этому моменту о себе напоминание в виде просьбы его «по домашним обстоятельствам» перевести