— Нет, нормально всё. Щекотно немножко. Расскажите хоть, что там дальше было, после того как меня подстрелили.
Сергей рассказал. В лицах, с подробностями, останавливаясь на комических моментах и сглаживая, переводя в шутку неприятные. Я, со своей стороны, мягко и ненавязчиво транслировал положительные эмоции.
Два часа пролетели незаметно.
— Ну, ладно, нам уже пора, — начал прощаться Сергей, — долго тебе ещё тут болтаться?
— Не меньше трёх дней. А потом ещё месяц руку разрабатывать. Эти нехорошие люди мне все мышцы порвали. А вы сегодня домой?
— Да, сегодня. Скорее всего, ближе к вечеру. Выздоравливай! Будем рады снова тебя увидеть.
Сергей подошёл ближе и наклонился, давая мне возможность приблизиться к Матти. Я потёрся скулой об его щёку, оставляя прощальную метку, и мы направились к двери.
— Приезжайте в гости, — напутствовал нас Матти, — и удачи вам обоим.
— Спасибо, — ответил Сергей, — мы постараемся.
На площадь перед Эдускунтом мы вернулись ещё до окончания заседания. Тем не менее, на площади уже было людно. Но бродили по ней не «туристы», а местные. Крепкие зрелые мужчины. Молодые подтянутые юноши. Были среди них и отдельные женщины, но, положа руку на сердце, не слишком женственные. Некоторых из них, со спины, можно было легко принять за мужчин. Вдоль прилегающих к площади улиц выстроились флаеры.
Наш флаер, чтобы не привлекать излишнего внимания, не стал приближаться к входу, а сел немного в стороне, ближе к краю площади. Я остался в кабине, а Иннокентий выразил желание размять лапы. Выпрыгнув наружу, он немножко побродил и уселся почти точно напротив дверцы флаера.
Люди почти не обращали на него внимания. Подумаешь, кот. Ну, крупный. Бывает. На Суоми много кошек. А вот молодая немецкая овчарка, которую держал на поводке один из финнов, не только заметила, но и выразила бурное желание познакомиться как можно ближе. Ну, или, в крайнем случае, ноги размять. Хозяин — достаточно молодой и, похоже, не слишком умный мужчина, отстегнул поводок и напутствовал псину задорным криком. Крайне неумно с его стороны.
— Смотри, — ткнул я локтем в бок полицейского сержанта. — Сейчас будет цирк. Это любимое развлечение Иннокентия. Подозреваю, что он специально там уселся.
Такие ситуации встречались часто, но Иннокентий никогда не использовал в них свои уникальные способности. Это было бы неспортивно. Только психология! Почему собаки так уверены, что кошки просто обязаны их бояться? Из-за размеров? Или это природная глупость?
Вот и сейчас, молодая и чрезвычайно амбициозная сука мчалась навстречу приключениям с радостным лаем. Кот сидел, рассматривая её с неподдельным интересом. Постепенно, до овчарки начало доходить, что тут что-то не так. Она уже не лаяла, попыталась уменьшить скорость бега, но неумолимая инерция разгона неудержимо влекла её вперёд. Псина начала тормозить. Вытянув далеко вперёд передние лапы и присев на задницу, собака отчаянно скребла когтями по брусчатке. Остановиться она смогла только в метре от кота. Зафиксировав остановку, Иннокентий неторопливо встал, грациозно потянулся и сделал первый шаг навстречу овчарке. Собака с удивлением поняла, что кот, издали казавшийся таким маленьким, не слишком уступает ей размером. Он не шипел, не взъерошивал шерсть, не бил себя по бокам хвостом. Просто шёл, глядя собаке прямо в глаза.