— Внученька! — Старушка распахнула объятия и широкими шагами пошла к Жене.
— Привет, бабушка. — Она смущенно прижалась к пахнущему чем-то сладким плечу.
— А ты стала совсем большой. Надеюсь, что мы поладим. Ну, пошли домой?
Женя подхватила свой рюкзак и, стараясь не отставать, пошла за бабушкой. Для своих лет та оказалась весьма энергичной. Минут через пятнадцать они подошли к частному деревянному дому, вокруг которого росли березы. Ставни были выкрашены в веселенький голубенький цвет, калитку украшала металлическая табличка «Осторожно, злая собака».
— Не бойся, собаки нет. Здесь живем только я и мой кот — Бабушка подмигнула Жене.
По дороге она успела расспросить внучку о маме, школе, городе, друзьях, погоде и куче других вещей, поэтому Женя чувствовала себя, словно после допроса с пристрастием. С каким облегчением она бы сейчас залезла в горячую ванну с пеной и солью! Потом приняла бы душ и, закутавшись в полотенце, села бы перед компьютером, чтобы проверить форумы и дневники, где собирались ее виртуальные приятели. Но, конечно, ванны у бабушки не было, как и Интернета. И если вместо ванны бабушка предложила Жене сходить попариться в баню, то компьютер было заменить абсолютно нечем. «А пошло оно все в баню», — вздохнула девочка и сама пошла туда же.
Лучше бы она ходила грязной. Но кто мог знать, что именно в этот вечер старик Чельбиген выйдет из леса? Она просто оказалось не в то время не в том месте. Ей не повезло. Ведь она ни в чем не виновата. Именно это твердила себе потом Женя, когда раздирала руки в кровь от страшного зуда, а кашель сгибал ее пополам. Она отхаркивала кровь на белые бабушкины наволочки, а перед глазами все стояло то жуткое лицо, которое она увидела среди деревьев, когда, в чем мать родила, выскочила из бани, чтобы вылить на себя ведро ледяной воды.
— Девочка! Эй, девочка! — отвратительный старик вышел из-за деревьев, неуклюже перевалился через низенький заборчик, отделяющий бор от участка, и засеменил в ее сторону.
Увидев его, Женя пронзительно завизжала и, опрокинув полное ведро, бросилась обратно в баню. Накинув на дверь крючок, она, тяжело дыша, прислонилась к влажной двери. Кто это был? Изъеденное мелкими язвочками морщинистое лицо, крючковатый нос, с которого, казалось, капали отвратительные зеленые сопли. А глаза? Маленькие, будто вдавленные в глазницы, они блестели каким-то нездоровым блеском. Женя прислушалась. Ушел? Она повернулась, пытаясь найти в двери достаточно большую щель, чтобы выглянуть во двор, но тут дверь затряслась от сильных ударов. Девочка испуганно вздрогнула. Откуда в этом полуживом старикашке столько силы?