— Мне нечего одеть, куртка и ботинки остались в больнице.
— Так ты была в больнице?
— Ногу подвернула.
— Врешь. Но с этим потом разберемся, а сейчас тебе нужен свежий воздух.
— Но мне одеть нечего!
— Как ты помнишь, у нас с тобой один размер обуви и одежды. Так что мне было несложно восполнить твои потери.
— Много потратила?
— Нет, барахолка опять выручила. Не заговаривай мне зубы, вставай, надевай обновки и пойдем гулять.
— Я не могу, у меня голова кружится и тошнит.
— Вставай, кому говорю. Я серьезно, Ксюша. Подъем. — Она отняла у меня одеяло.
— Хорошо, встаю. — Простонала я, сползая с кровати и по стеночке направляясь в ванную комнату.
— Вот и умничка. Только дверь не запирай и зови, если плохо станет, ладно?
— Ладно.
Из душа я вышла более твердой походкой, зеркало все также не показывало ничего хорошего, но мне и впрямь стало немного лучше.
— Готова гулять?
— Погоди, пусть волосы высохнут. Не хочу еще и простыть. Заодно кофе успею выпить.
— Хорошо, пойдем на кухню.
На кухне я забралась с ногами на наш диванчик, подтянув колени к подбородку и греясь больной щекой о кружку с кофе.
— Ну и куда я с такой физиономией? — предприняла я последнюю попытку.
— Ничего страшного, поищем нелюдные места. Нельзя всю жизнь прятаться под одеялом.
— А жаль, мне бы подошло…
Арина потащила меня в парк неподалеку от дома. До меня на самом деле никому не было дела, так что я вскоре немного успокоилась и перестала идти, уткнувшись носом в асфальт. Мы не разговаривали, просто бродили по парку, вдыхая холодный свежий воздух. Я быстро устала и наконец, впервые за эти дни проголодалась, поэтому в целом прогулка не затянулась. Арина зашла в магазин, я подождала ее снаружи, наотрез отказавшись демонстрировать свою физиономию посетителям и сотрудникам магазина. Затем мы поделили сумки и пошли домой ужинать. Я боялась разговора про больницу, но сразу после ужина Арина извинилась, объяснила, что сильно устала, и пошла спать. Неудивительно, последние дни она возилась со мной, с домашним хозяйством, продолжая ходить на работу. В моем понимании она тянула на себе какую-то невообразимую нагрузку, на что я сама совершенно не была способна.
Лежа в темноте, я прислушивалась к ее ровному дыханию, грустно размышляла о происходящем и пыталась уснуть. В конце концов, сон пришел и ко мне, однако ничего хорошего в этом не было.
Я шла по огромному кладбищу, между серыми и холодными надгробиями, в полном одиночестве. Все эти жизни выпиты мной. Я думала, что смогла забыть их, но сейчас они снова выплывали из глубин памяти. Я читала очередную надпись и перед глазами вставали последние минуты жизни этого человека. Они могли быть такими разными, но они были всегда последними. Я обрывала чужие жизни, не давала воплотиться мечтам и планам, оставляла невысказанными слова любви и прощения. Я была создана для этого, но я этого не хотела.