В ФБР сменилось поколение сотрудников, прежде чем оно достигло такого уровня работы. Но его возможности как секретной разведывательной службы сначала нужно было уничтожить, а затем возродить.
Уничтожение началось в ту неделю, когда было открыто дело «Три бомбы».
«Опасная игра»
Когда Бюро столкнулось с международным терроризмом, началась борьба за власть, которая сотрясала правительство Соединенных Штатов до основания. С одной стороны правопорядка стоял президент, с другой — ФБР.
«Бюро не может продолжать существовать, Джон, — сказал президент Никсон своему советнику в Белом доме Джону Дину 1 марта 1973 года. — Оно не может продолжать существовать»[532].
К ужасу Никсона, Л. Патрик Грей предложил разрешить членам сената читать досье ФБР по расследованию Уотергейтского дела во время слушаний по вопросу о его утверждении в должности директора ФБР. Никсон полагал, что Грей настолько сильно хочет остаться на этой должности, что сделает все, что велит Белый дом, включая сокрытие преступлений Уотергейта.
«Ради бога, — с досадой воскликнул президент, — он, наверное, сошел с ума»[533].
Нарушение секретности означало уступку власти — это было все равно что отдать врагу свой меч. Никсон прекрасно представлял себе, что находится в досье ФБР, так как Грей передавал копии Джону Дину на протяжении девяти месяцев. В них хранились доказательства детально разработанного заговора с целью препятствовать правосудию.
Никсон решил, что совершил ужасную ошибку. Он начал строить план противодействия выдвижению Грея на эту должность и возвращения себе контроля над ФБР. Это был хладнокровный план. Он хотел организовать утечку страшных рассказов о политических злоупотреблениях Бюро при президентах Кеннеди и Джонсоне, включая прослушивание разговоров Мартина Лютера Кинга. Детали он узнал из подробного доклада Дина Биллу Салливану — недавно назначенному директору Управления национальной информации по наркотикам в министерстве юстиции. Белый дом должен был передать эту информацию в судебный комитет сената, а сенаторы используют ее при допросе Грея. Он не сможет честно ответить на их вопросы. Если привести бессмертную фразу Джона Эрлихмана, он будет медленно, очень медленно извиваться на ветру. Его выдвижение на должность директора ФБР не состоится, и для руководства Бюро будет выбран более лояльный человек.
13 марта 1973 года. Дин предложил Билла Салливана. Никсону понравилась эта идея.
>— Компенсация Салливану состоит в том, что он очень хочет однажды вернуться в Бюро, — сказал он[534].
>— Это нетрудно, — ответил Никсон.