высадку десанта западных держав».
Другими словами, генерал–инспектор панцерваффе, решительно выступавший против операции «Цитадель»,
знал, что в 1943 году никакой высадки в Европе не будет и к ней можно будет подготовиться, если не предпринимать очередных авантюр на Восточном фронте.
По сведениями из непроверенного источника в конце сентября в Берлине на совещании высших военных чинов начальник генерального штаба вермахта, генерал Кейтель заявил:
«Наша ближайшая задача, продолжая вести оборону на востоке имеющимися там силами, отразить большое наступление на западе, которое, безусловно, предстоит. В связи с этим имеется намерение захватить инициативу в свои руки, чтобы иметь возможность перебросить на восток и в район Средиземного моря войска, необходимые для наступательных боевых операций, способных решить исход войны. До этого момента следует и дальше изматывать противника на фронтах на востоке и в Италии, ведя в рамках стратегической обороны отдельные наступления, и упорно удерживать свои рубежи»
В ноябре 1943 года источник «Второй» прямо подтверждает наличие сговора:
« …
В беседе бывший имперский министр экономики и бывший президент Рейхсбанка Ялмар Шахт недвусмысленно заявил, что «в мае 1940 года с ведома фюрера Рудольф Гесс, тайно перелетевший в Англию, заключил с правительством Ее величества джентльменское соглашение, по которому оба побережья Ла–Манша признавались нейтральной зоной для сухопутных войск. Соглашение было заключено на три года, в течение которых ни та, ни другая сторона не должна была нарушать принятые на себя обязательства».
«…в связи с вышеизложенным можно считать позицию Англии выявленной в той мере, какая необходима при определении общей линии переговоров с нашими союзниками на Западе.
В настоящее время нами планируется проведение оперативных мероприятий, направленных на окончательное выяснение…».
* * *
Из воспоминаний Н. М. Трущева:
« … с решением Политбюро, касавшимся позиции Советского Союза в отношении второго фронта, меня познакомил Берия.
— Сейчас не сорок первый и не сорок второй год. Мы наступаем, так что сейчас не время будировать этот вопрос! – и передал папку с собранными мной материалами. На ней наискосок красным карандашом была наложена резолюция:
«Отложить до лучших времен.
И. Сталин».
После короткой паузы Берия неожиданно признался.
— Да–а, этот Гэсс доставил нам хлопот. Когда ми перед самой войной прочли о его бегстве, прямо ошалели. Сначала даже не поверили.
Я не поверил!!
Это же нада! Не только сам сел за управление самолетом, но и выбросился с парашютом. Когда поймали, назвался чужим именем. Чем не подвиг разведчика? Сталин тогда поставил перед Молотовым вопрос, кто из наших членов Политбюро способен на такое? Вячеслав порекомендовал Маленкова, посколку тот шефствовал в ЦК над авиацией.