Второе пожелание гласило – взявшись за трудное, не поддающееся стандартному решению дело, поступай неординарно. Бери пример с Паниковского! Помните, как незабвенный Самуэль Григорьевич с ходу раскрыл тайну корейковских гирь? В такого рода проницательности заложен большой смысл.
В–третьих: когда трудно, когда подступает отчаяние, не грех обратиться к классикам. Они не подведут, они подскажут.
Что же в нашем случае может послужить гирей?
Я вспомнил о портсигаре!
С чего бы этот Петька Шеель подарил его мне в привокзальной забегаловке? Нет ли здесь тайного умысла? Именно из этого раритета я извлек первый диск, следовательно, второй следует поместить туда же.
Это же ясно, как день!
Я произвел все необходимые манипуляции – сунул диск в потайное отделение, защелкнул исторический артефакт, хорошенько потряс его, дунул через правое плечо, трижды сплюнул через левое, наконец, нажал заветную кнопку, достал диск, сунул его в дисковод – и свет истины хлынул с экрана.
Так бывает, ребята! Если трудно, если невмоготу, если в ворохе всякого рода диких вымыслов, намеков, сомнительных фактов, мечт и фантазий, хочешь отыскать смысл, хватайся за подлинную историческую вещицу – она не подведет. Затем загадывай желание и приступай к познанию истины. Успех не за горами. При этом, понятное дело, не следует пренебрегать воспитательной работой.
Не грех также время от времени обращаться к классикам.
Из таких отдаленных мест как загробный мир Николай Михайлович явился на конспиративную встречу в светлых брюках и хорошо проглаженной ковбойке с короткими рукавами – все такой же свежий, миниатюрный, с идеальным пробором, разделившим реденькие волосы.
На постном – простоватом? – лице улыбка.
Паролем прозвучало:
— Рад видеть тебя, соавтор!
Приветствуя меня, он поднял руку. Я ответил виртуальному наставнику тем же жестом. После его кончины мы не встречались два года, и было приятно видеть его живым и здоровым.
Трущев сразу взял быка за рога.
— Не знаю, что они тут за время моего отсутствия наплели, но ты держись истины. Крепче держись! – и тут же без перехода предупредил. – Но и правдой не пренебрегай.
Затем приступил к делу.
— Первый серьезный, я бы сказал, стратегический, результат мы получили от «близнецов», весной 1944 года. Это было удивительно время. Когда‑нибудь я подробно расскажу, что творилось в те дни у нас в наркомате и наверху, в Ставке.
Если кому‑нибудь его «когда‑нибудь» покажется бредом, мне эта фраза показалась вполне уместной.
Что в том удивительного?
Этих ветеранов еще надолго хватит, если, конечно, мы желаем толково распорядиться имуществом, которое они передали нам по наследству.