— Наталья, у тебя что — «дни»? Ты чего разоралась? Лена, отдай ей ее заключение и пусть валит…
— Прости, Дима, просто я сильно расстроилась. Сейчас встретила Ксюху — дочку Лины и этого козла…
— Ну-ка, ну-ка?.. — заинтересованно спросил Перчик. — Мы как раз рассуждали о них. А, ты же вроде училась с Линой. Как думаешь, почему их такая пламенная любовь пересохла, а? И кто виноват? Оба или…
— …А спирт ваш вонючий я пить не буду, — сказала она, увидев, что Перчик наливает ей из большущей бутыли прозрачную жидкость.
— Леночка, будьте так добры, накапайте даме грамм триста коньячку.
— Ты что, Дима, совсем охренел? Ровно в десять раз меньше… вот так. — И, приподняв рюмку, задумчиво спросила: — Кто виноват, спрашиваете? А как вы думаете — кто, если муж постоянно контролирует каждый шаг жены, ежедневно требует отчета о потраченных деньгах и задает постоянные вопросы: «Почему поздно пришла? А почему?.. А зачем?.. А к кому?..» И так из года в год. Даже — пардон — про трусы спрашивал. Мол, почему с утра одни были, а сейчас другие?
— Да ну, врешь, поди?
— И ничего не вру. Вы сами же про него говорили: зануда…
— Ага, — с задумчивым видом согласился Перцев, — причем упорный зануда.
— Он был человек, у которого по любому жизненному вопросу было два мнения — его и неправильное. И никто его переубедить не смог. Так и с его опухолью. Не шел к онкологу до последнего — ходил к бабке-знахарке, и никто ему втемяшить не мог обратного.
— А в общем, хватит, — сказал доктор Огурцов, — мы это и так знаем. Давайте выпьем за Ксюху, за их дочь. Пусть ей в жизни повезет немного больше, чем ее родителям.
* * *
Умер Геннадий ночью, вероятно, под самое утро, ибо, когда его обнаружили, — а это было в шесть часов утра, — тело было еще совсем теплым. Глаза были открыты и смотрели как живые. На губах застыла легкая, как бы нерешительная, улыбка, будто он кому-то говорил:
— Здравствуй! Мы снова вместе…
Все промелькнет и струйкой неустанной
Бесчисленных песчинок поглотится,
И, времени случайная частица,
Как время зыбкий, я за ними кану.
Х.Л. Борхес
Однажды поздней осенью врача-судмедэксперта Огурцова занесло на очередную учебу по специальности в Город — а что поделать, время подоспело! Отучившись с недельку, Огурцов заскучал, ибо со всеми друзьями повстречались, все новости и сплетни обсудили, а также слегка отпраздновали встречу. Поэтому, когда его вызвал начальник Бюро и предложил съездить с другим экспертом на эксгумацию в районный центр, расположенный примерно в 150 км от Города, Огурцов согласился — все какое-то разнообразие в нудном потоке лекций и все тех же «учебных» вскрытий. И не просто согласился, а даже обрадовался этому предложению! Ведь ехать в райцентр надо было через Овсянку — деревню, где был похоронен Виктор Петрович Астафьев, и Огурцов — заядлый книгочей и почитатель творчества великого земляка — давно хотел побывать на могилке Писателя и поклониться его праху. А тут такой случай — грех отказаться!