— Какой трогательный дуэт, — съехидничал Юрий. — Где техника безопасности, позвольте у вас спросить?
— Мы исправимся. Я уже заказала табличку «Не стреляйте в пианиста» и бронежилет.
Мы снова засмеялись, и даже Юрий кисло улыбнулся.
— Екатерина Васильевна, к сожалению, мне нужно бежать! Рада была познакомиться. Я уверена, мы еще увидимся.
Милая улыбка, крепкое рукопожатие, небрежное «Поправляйтесь, Юрий Алексеевич!», и Вероника стремительно направляется к двери.
— Какие у вас духи? — вырвалось вдруг у меня. О женщины!
Вероника обернулась.
— Какой-то японский дизайнер. Вечно забываю имя. Непременно посмотрю и позвоню вам!
Она исчезает в ореоле своих светящихся волос, оставив после себя легкое облако тонких духов — произведения японского парфюмера.
— Думаешь, она забыла имя этого японца? — спросил Юрий с непонятной интонацией. — Она ничего никогда не забывает.
— А зачем тогда? — изумилась я.
— Не хотела тебя смущать. Это она из книжек Карнеги нахваталась. Как быть любимой и обожаемой.
— Не помню, чтоб он говорил про духи, — слукавила я.
— Не в прямом смысле, разумеется. — В голосе Юрия слышится раздражение. — Хочешь понравится — не подавляй, будь проще и доступнее, охотно смейся дурацким шуткам, шути сам… и так далее.
— Ей трудно быть проще.
— Тем не менее ей это блестяще удается. Она всем нравится, и у нее самые разнообразные и многочисленные знакомства.
«Неужели ревнует? Интересно, помнит ли он, что сделал мне предложение?» — подумала я.
— Я принесла тебе бананы и яблоки. — Я начинаю выкладывать из сумки пакеты.
— Спасибо, куда мне столько. Садись, я тебя тоже буду угощать. — Он достает из тумбочки роскошную коробку, благоухающую японскими духами, раскрывает и говорит разочарованно: — Печенье! А я думал, шоколад. — Шоколад был маленькой слабостью Юрия Алексеевича. Он поднимает трубку телефона и говорит: — Пожалуйста, пришлите сервировать чай.
Сервировать чай! Опупеть!
— Какая замечательная женщина! Она действительно твой босс? Или жена босса?
К моему удивлению, Юрий отвечает не сразу.
— Вероника не замужем. Она сама босс.
— Такая хрупкая женщина? — поражаюсь я. — И она справляется?
— Ее хрупкость — хрупкость железа! — афористически изрекает Юрий. — Ты вообще-то тоже не гладиатор. У нее не один ресторан, а несколько, причем среди них один для детей — очень популярный, между прочим, — несколько «фастфудов» и три дискоклуба.
— И это все одна?
— Ну, не совсем, вернее, совсем не одна. Это — семейный бизнес. Родители, сестры, их мужья, кузены… и так далее.
— Целый клан. А кто главный?
— Вероника, разумеется. Крестная мама. Гений нарпита.