– Я не понимаю… – пробормотала Талли, но потом увидела плакаты.
МЫ ♥ ТЕБЯ, ТАЛЛИ ♥!
ПОПРАВЛЯЙСЯ, ТАЛЛИ ХАРТ!
МЫ ВСЕГДА В ТЕБЯ ВЕРИЛИ!
– Это мне?
– Твое выздоровление стало сенсацией. Репортеры и поклонники стали собираться тут, как только распространились слухи.
Толпа людей стала расплываться перед глазами Талли. Сначала она подумала, что пошел дождь, но потом поняла, что вспоминает все, через что ей пришлось пройти за последние годы, и плачет, увидев свидетельство, что ее не забыли.
– Они любят тебя, Талли. Я слышал, что Барбара Уолтерс хочет взять у тебя интервью.
Она не знала, что ответить, хотя это было не так уж и важно. Джонни взялся за резиновые ручки кресла-каталки и вывез ее из больничной палаты. Талли окинула палату прощальным взглядом.
В вестибюле Джонни остановился и поставил кресло на тормоз.
– Я быстро. Избавлюсь от поклонников и репортеров.
Он оставил Талли у стены, спиной к вестибюлю, и вышел через стеклянные двери, автоматически раскрывшиеся перед ним.
В этот августовский вечер светило солнце и одновременно шел дождь. Местные жители называли дождь при солнце «слепым».
При появлении Джонни все камеры нацелились на него. В толпе мерцали вспышки фотоаппаратов. Плакаты: «МЫ ♥ ТЕБЯ, ТАЛЛИ ♥!», «ПОПРАВЛЯЙСЯ, ТАЛЛИ ХАРТ!», «МЫ ВСЕГДА В ТЕБЯ ВЕРИЛИ!» – медленно опустились.
– Я знаю, что вам известно о чудесном выздоровлении Талли Харт. Врачи больницы Святого Сердца, и особенно доктор Бивен, сделали все возможное, и я хочу от ее имени поблагодарить их. А еще я хочу поблагодарить ее многочисленных поклонников, которые молились за нее.
– Где она? – выкрикнул кто-то.
– Мы хотим ее видеть!
Джонни поднял руку, призывая к тишине.
– Я уверен, вы поймете, что все силы Талли теперь отдает выздоровлению. Она…
Толпа охнула. Стоящие пред Джонни люди повернулись к дверям больницы. Фотографы принялись отталкивать друг друга, снова замерцали вспышки.
Талли сидела в кресле-каталке на крыльце больницы. Двери за ее спиной закрывались и открывались. Она задыхалась, а кресло стояло боком – у нее не хватало сил, чтобы равномерно двигаться вперед. Капли дождя падали на шлем, оставляли влажные пятна на ее блузке. Джонни подошел к ней.
– Ты уверена? – спросил он.
– Абсолютно… Нет. Но это не важно.
Джонни выкатил ее вперед, и толпа смолкла.
Талли смущенно улыбнулась:
– Я выглядела и получше.
Одобрительный гул пронесся над толпой. Плакаты снова взлетели вверх.
– Спасибо, – сказала она, когда шум наконец стих.
– Когда вы вернетесь в студию? – выкрикнул кто-то из репортеров.
Талли окинула взглядом толпу, потом посмотрела на Джонни, который так хорошо ее знал, который был рядом с ней с самого начала ее карьеры. По его взгляду она поняла: Джонни вспоминает ее честолюбивой двадцатилетней девчонкой, которая месяц за месяцем посылала ему свое резюме и работала бесплатно. Он знает, как сильно ей хотелось стать знаменитой. Черт возьми, она отказалась от всего ради любви незнакомых людей.