Вот и сейчас Джонни стоял по пояс в голубой воде, помогая мальчикам поймать волну на своих маленьких пенопластовых досках, а Мара сидела в шезлонге, отвернувшись от них.
К ней подошла группа молодых людей.
– Не задерживайтесь, парни, – пробормотал Джонни себе под нос.
– Что, папа? – крикнул Уильям. – Толкай меня!
Джонни толкнул Уильяма навстречу набегающей волне.
– Работай ногами! – крикнул он, не глядя на сына.
На берегу молодые люди сгрудились вокруг его дочери, как пчелы вокруг цветка.
Парни были старше Мары, вероятно, студенты. Джонни уже собрался выйти из воды, пересечь полоску горячего песка и схватить одного из них за длинные волосы, как они отошли от девушки и двинулись дальше по пляжу.
– Только попробуйте вернуться, – прошептал он, шагая по двухфутовой пене прибоя к пляжу. – Что хотели эти парни с задворок? – самым непринужденным тоном спросил он дочь.
Мара не ответила.
– Они старше тебя, Мара.
Наконец дочь посмотрела на него. Солнцезащитные очки скрывали ее глаза.
– Я не занималась с ними сексом, папа. Мы просто разговаривали.
– О чем?
– Ни о чем.
С этими словами она встала и пошла к дому. Раздвижная дверь с громким стуком захлопнулась за ней. Всю неделю их разговоры ограничивались максимум тремя предложениями. Ее злость была словно тефлоновая оболочка. Иногда Джонни видел сквозь нее проблески боли, растерянности и горя, но это длилось лишь мгновение. Она пряталась за оболочкой из гнева, маленькая девочка внутри колючего подростка, и Джонни не знал, как к ней пробиться. Эта работа всегда ложилась на плечи Кейт.
В ту ночь Джонни лежал в постели без сна, закинув руки за голову и уставившись в потолок невидящим взглядом. Над ним лениво вращались лопасти вентилятора, и один раз за оборот их равномерный шелест прерывался щелчком. Решетчатые жалюзи на двери тихо позвякивали от ветра.
Его нисколько не удивило, что в эту последнюю ночь их отдыха – если их путешествие можно так назвать – он не может уснуть. Так и должно быть. Он посмотрел на часы: четверть третьего.
Откинув одеяло, Джонни встал, открыл дверь и вышел на веранду. В небе висела полная луна, неправдоподобно большая и яркая. Черные силуэты пальм раскачивались в пропитанном пряными ароматами воздухе. Пляж был похож на подкову из потускневшего серебра.
Джонни долго стоял, вдыхая сладковатый воздух и прислушиваясь к плеску волн. Немного успокоившись, он подумал, что, наверное, сможет заснуть.
Он обошел дом. За прошедшую неделю у него вошло в привычку вставать к детям по ночам. Джонни осторожно приоткрыл дверь в комнату мальчиков. Они спали на кроватях, приставленных вплотную друг к другу. Лукас сжимал в руках любимую игрушку – плюшевую касатку. У его брата не было необходимости в этих детских утешениях.