Поэтому я просто разговаривал с Отцом. Жаловался, что Он так непонятно поступает с нами: забросил в какой-то совершенно другой мир, ничего не объяснил, окружил загадками, а теперь еще и разделил… Только нет, мне-то на что жаловаться? Это было как-то недостойно. И я начинал просить за Юльку, а потом и за всех наших, кто оставался в нашем мире, и за себя, на самом деле, тоже, потому что встреча с ними была нужна прежде всего мне самому.
Горизонт над горами окрасился розовым, в воздухе веяло уже осенней прохладой (а я и не заметил, что лето прошло!), но все вокруг становилось каким-то совсем иным, чем в начале этой суматошной ночи. Я не узнал ничего нового, я не обрел никаких ответов и подсказок, но я почувствовал себя малышом, которого ведет за руку Отец. Куда ведет, зачем ведет – было непонятно, да малыши, наверное, просто не могут вместить такие вещи. Но ведет, это точно. Можно хныкать, капризничать, а можно просто ухватить эту Руку, ощутить ее твердость и теплоту – и успокоиться хоть немного.
И даже жаль было этих язычников с их бесконечными божествами, вестниками, духами, которых они задабривают, уговаривают и запугивают на все лады – а Руки ощутить не могут. Но как им об этом рассказать?
Утром голова звенела от бессонной ночи и вчерашнего возлияния, но мир вокруг был хрустально прозрачным и спокойным.
– Ты говорил со своим богом? – спросил меня шаман.
– Да, – ответил я, – только Он и твой Бог тоже.
Шаман с сомнением покачал головой:
– Кто я такой, чтобы обращаться к нему без жертвы и приношения? Услышит ли он мой голос с высоты Цафона? Снизойдет ли из златого чертога на помощь мне? Вы, Вестники, иное дело, но мы, земнородные… Чем можем мы помочь тебе, Вестник? Мы дадим тебе, что найдет рука наша, лишь бы боги были к нам благосклонны.
Ответ было дать совсем нетрудно:
– Готовый к плаванию корабль и команду мореходов с оружием. Припасов на десять… пятнадцать дней всей команде и моим людям, которых я заберу из селения, пока вы будете готовить корабль – пять или шесть человек. И главное, одного… лучше двух проводников, которые знают морской путь к Арваду и дальше, кто не раз ходил по морю и бывал в городах. Сколько понадобиться тебе времени, чтобы дать мне всё это? Есть ли это у тебя?
– Мы принесем жертвы и узнаем, угодно ли…
– Я говорил со своим Богом. Ручаюсь тебе: угодно. И как можно скорее. К нынешнему вечеру управитесь?
– Дня три или четыре потребны…
– Два, дня, жрец. Только два дня. К следующему вечеру всё должно быть готово. Таковы наши судьбы.
– Никто не может знать своих судеб, – мягко возразил он, не оспаривая, впрочем, самого срока.