– Согласен, – ответил я, – но мы можем делать то, что в наших силах. У тебя есть два дня – и проверим, что можешь ты сделать. А чтобы мореходы были расторопнее…
Я достал мешочек с серебром – ровно половину того, что получил в свое время от Элибаала.
– Скажи городу Угариту, что Вестники благодарят его за помощь и просят принять сие серебро в дар как залог будущего благословения. И да будет милостив ко всем вам Сотворивший небо и землю!
Жрец склонил голову в почтительном поклоне и спешно (нет, действительно спешно!) удалился.
А мне оставалось только разбудить своих верных спутников и сообщить им, что мы немедленно возвращаемся в селение, чтобы выбрать пятерку самых умелых воинов, вооружить их и снарядить в поход, от которого, может быть, и вправду зависят судьбы этого мира.
Видели бы вы, как загорелись Петькины глаза! И я сразу понял, с кем пойду тут в разведку.
Плакала я долго, но, в конце концов, усталость, жара и мерная качка взяли свое, и я сама не заметила, как уснула. Снилось мне что-то на удивление хорошее: дом, наше с Венькой возвращение в Москву, родная и привычная жизнь 21 века. А вот угаритские приключения в это сне как раз казались сном. Вот сейчас очнусь, позову Веньку, расскажу ему, какой бред про путешествие в древние времена мне приснился… Буммм! – это я больно треснулась макушкой о низкий потолок и проснулась. Кошмар был самой настоящей явью, а нормальная жизнь – всего лишь сном.
Скорчившись и потирая ушибленную макушку, я прислушивалась к тому, что происходило снаружи, за пределами моей вонючей клетки. Там раздавались гортанные голоса, плеск весел, шлепающие шаги по скрипящему настилу палубы. Кто-то засмеялся, потребовал вина, и в этот момент я осознала, что голодна, и что мне очень хочется пить.
Изо всех сил я забарабанила кулаками в хлипкую переборку, надеясь, что кто-то услышит и явится на мой стук. Но снаружи раздался грубый окрик и удаляющиеся шаги. Эти скоты даже не сочли нужным проверить, что у меня стряслось! От гнева и обиды слезы снова выступили у меня на глазах. Ну попадись ты мне, мысленно пообещала я Элибаалу, ты десять раз пожалеешь о том, что посмел вредить Вестникам, не будь я Пресветлая Йульяту!
Эх, будь у меня на деле хоть десятая часть той мощи, которую мне приписывают! Но увы, полагаться приходилось исключительно на собственные силы, а с ними у меня было как-то негусто.
Устав стучать, я снова уселась в углу, стараясь дышать через щель в стене, иначе от зловония моей конуры можно было задохнуться. В голове бродили только обрывки мыслей, никакой план толком так и не вырисовывался, и постепенно я почувствовала, как меня охватывает совершенно тупое равнодушие и апатия. Да, слабачка я оказалась, что и говорить…