Заметив это, гость украсил свой рассказ новыми подробностями.
— Сам-то я не фельдмаршал, вы правы. Но к фельдмаршалам вхож! Вы не поверите, меня недавно выбрали главою попечительского комитета — за мои военные заслуги.
— О ком печётесь? — снова хитровато подмигнул отец-Болотников.
— О ветеранах! — нимало не смутился гость. — Молодые инвалиды тоже к нам приходят, но под них не выделены средства. Нам не выделены…
— И велики ли суммы? — оживилась мать-Болотникова.
— Громадны! Несусветны! Один дворец чего стоит…
— Какой дворец? — ещё пуще взбодрилась хозяюшка, наконец-то перестав шевелить бровями.
— Ясно какой: благотворительный! А где по-вашему должны происходить приёмы? Ведь и государь их навещает, приносит суммы лично, благодетельствует…
Антонина Фирсовна вконец размякла.
— Простите… Как вас звать-величать?
Капитан встряхнулся.
— Штабс-капитан Заступников Фёдор Пафнутьич!
Сергей Петрович возликовал.
— Присаживайтесь, расскажите, что ещё хорошего в мире, а то газеты к нам приходят, самое малое, через месяц!
Гость изобразил глубочайшее потрясение:
— У-у-у-у-у! Через месяц! В столице за месяц такое случиться успевает, что вам и за год во всём этом не разобраться…
Мадам Болотниковой стало стыдно.
— Выходит, вы и правда из столицы…
— А как же! Всеобязательнейше оттуда! Я там давно живу…
Подойдя к воротам и услышав голос капитана, Пётр Сергеевич затаился в приоградных кустах. Увидев его, гость определённо сменил бы фабулу рассказа. Антонина Фирсовна, меж тем, распорядилась:
— Афанасий! Ступай, скажи на кухне, что я велю принести ещё один прибор!
— Слушаюсь, матушка барыня!
— Сейчас будем чаёвничать по-царски, по-столичному! — воскликнула хозяйка дома. Казалось, она вот-вот облобызает гостя. Тот, судя по всему, был не против. Почесавшись и приосанившись, он изрёк:
— Вот, думал-думал и решил: навещу-ка я однополчан, живущих в непролазной глуши, а заодно и выведаю, не надо ли им чего. Как я уже сказал, в Санкт-Петербурге у меня большие связи, вплоть до Зимнего дворца! Вплоть до Смольного!
Афанасий, едва вернувшись с кухни с дополнительным прибором, вновь получил задание.
— Принеси фарфоровые чашки из буфета в гостиной, — приказала барыня.
Садовник, пригнув шею, повиновался.
Через несколько минут стол под яблоней украсился китайским разноцветьем, которое выгодней всего смотрится на белой скатерти.
Петру Сергеевичу, пропустившему ужин и порядком проголодавшемуся, всё же, больше хотелось спать, нежели есть. Потому и пошёл к себе — на второй этаж.
— Ну, расскажите нам что-нибудь интересненькое! — сказал Сергей Петрович.