— Надо же, — задумчиво пробормотал Кротовски. — А ведь раньше ее тут не было…
— Давай мы подумаем о ее происхождении потом, ладно? — нетерпеливо прошипел я. — У нас полиция на хвосте, если помнишь.
— Помню, — буркнул Кротовски и на какое-то время умолк.
Прошла минута, за ней другая. К концу третьей я уже хотел поторопить уснувшего зомби, когда тишину внезапно разодрал оглушительный треск, будто кто-то со всего размаха треснул молотом по пивной бочке.
А в следующую секунду в заслонке появилась дыра диаметром в полфута.
— Как ты это сде… — хотел спросить я, однако в этот момент Кротовски уперся механической рукой в деревянное полотно преграды и надавил на него что есть силы. Щепки полетели во все стороны, и несколько досок просто вывалились наружу. Бенджамин уверенно работал усиленной искусственной кистью, методично разбирая преграду на части. Наконец проход был свободен, и мы с Кротовски оказались в другом подвале, являющемся зеркальным отражением его жилища. Разве что хлама тут было чуть побольше, да в углу, укутавшись в старое одеяло, спал потрепанный бродяга. На наше появление он никак не отреагировал, что конечно же было нам только на руку. Мимоходом я отметил, что Шар одарил бездомного клеймом врача, однако помещение, что греха таить, на кабинет доктора походило мало.
«Может статься, в протестантских учениях все-таки не так много лжи, — думал я, вслед за Бенджамином шагая через потрепанный зал к темно-синей двери. — Может, для кого-то действительно лучше было бы не иметь предназначения? Ведь, обладая достаточным талантом для того, чтобы стать врачом, он, судя по всему, не обладал достаточным усердием, чтобы закрепиться на своем месте».
«Наверное, стоит отложить эти размышления до лучших времен, — язвительно заметил внутренний голос. — До очень далеких лучших времен, которые, вполне возможно, никогда уже не наступят». Вирм, да я даже не знаю, что будет сегодня днем, где я окажусь к закату и не отправят ли меня на плаху за незаконное увлечение некромантией уже завтра утром. Я по-прежнему не в курсе, Бен ли убил троицу из «Петухов», Фег-Фега и Кайла Мейси или нет, однако все равно иду за ним следом, точно верный пес.
Наверное, это и есть дружба — когда ты продолжаешь верить своему товарищу, хотя все факты против него, а твой разум буквально вопит: «Беги!»
Кротовски приоткрыл дверь, и я первым выскользнул наружу. По счастью, проулок пустовал. Только одинокая дворняга возлежала рядом с помойным баком, лениво зевая и равнодушно осматривая свои скудные владения.
— Куда теперь? — спросил Кротовски.