За все это время я не встречался ни с кем из команды Машерова или руководства Проектом. Если бы не охрана, можно было подумать, что обо мне забыли. Прошло больше двух лет. Люди стали жить заметно лучше. Хоть и не сильно, но постоянно росли зарплаты, особых проблем с покупкой нужных вещей уже не было, хотя отдельные виды товаров все еще были в дефиците, да и выбор был не слишком большой. Десятого сентября семьдесят девятого года объявили, что в Советском Союзе осуществлен успешный пуск экспериментального термоядерного реактора мощностью один миллион киловатт. Этим же вечером я созвонился с Келдышем, которому уже исполнилось шестьдесят восемь.
— Да, запустили, — довольно сказал он. — Теперь будем разрабатывать проект промышленного реактора на пять миллионов киловатт. На запуск потребуются все те же двести тысяч киловатт, а отдача в шесть раз больше. За пару лет думаем управиться. Возможно, я на таблетках до этого доживу. По крайней мере, по вашим словам, я уже должен был отдать концы.
Таблетки мы с женой принимали сами. Как выяснилось, при регулярном приеме они сильно замедляли процесс старения. Как только об этом узнали, несмотря на высокую цену, из аптек вымели все. Производство срочно начали расширять, а таблетки отпускать в первую очередь тем, кому они были нужны по предписанию врача, а потом уже остальным желающим. У меня с ними проблем не было, поэтому покупал и для себя, и для родителей, и для семьи Татьяны. Пока мы удерживали монополию на регенерирующие препараты, но это было ненадолго. Ультразвуковую аппаратуру уже промышленно производили в ряде стран, а скрыть то, чем мы занимались в южных морях, было невозможно. Но пока поток желающих обновить свое сердце не иссякал, принося государству огромные прибыли.
Сотрудничество с американцами у нас, к сожалению, не заладилось. Они пару раз обращались ко мне, и один раз мои записи передали в посольство. Второй раз на них был наложен запрет. Третьего обращения не было. Не было и каких-либо заметных попыток к сближению. С инициативой о договоре ограничения СНВ они так и не выступили. С Западной Европой отношения развивались намного интенсивнее. Наш газ уже использовала ФРГ, и сейчас строили газопровод во Францию и Италию. То же было и с нефтью, но пока мы поставками сырья только расплачивались за трубы, и на возможности импорта эти проекты не влияли. В гражданскую войну в Афганистане мы не полезли. Зря американцы вот уже полгода подкармливали и вооружали моджахедов, теперь это обернется против них. Радикальный ислам это не то, с чем стоит заигрывать. Мы сильно укрепили границу с Афганистаном, разместили в среднеазиатских республиках дополнительно несколько дивизий, которые должны были оказывать помощь пограничникам, и запустили спутник, отслеживающий приграничную территорию. Все просьбы Тараки о помощи были отклонены, а пару недель назад в конфликт вмешались американцы. В гражданскую войну мы не полезли, но беженцев из Афганистана приняли. Остатки правительственной армии перешли границу с боевой техникой, гражданские ехали на чем могли и шли пешком. Всего к нам перебралось около ста пятидесяти тысяч человек. Американцы пока с исламистами не схлестнулись, но это было ненадолго. Англичане в свое время здесь намучились, теперь это же ждало американцев.