В понедельник я поменял парту. Люба, сидевшая за одной партой с Люсей, не горела желанием с третьей парты пересаживаться на первую, но спорить не стала, а класс получил прекрасную тему для пересудов на ближайшие два-три дня. На большой перемене я пошел в туалет, расположенный на первом этаже, и увидел мать, выходившую из кабинета директора.
— Ты что здесь делаешь? — удивился я. — Вызвали из-за Тани?
— Пришло письмо из редакции, — пояснила мама. — Они хотят, чтобы ты к ним заехал. Я договорилась с директором о том, что завтра тебя освободят от занятий.
— А для чего я им, не написали?
— Нет, просто пригласили, поэтому мы с тобой завтра съездим.
Поездка получилась интересной. Я вообще ездил в Минск очень редко и всегда вместе с матерью. Вышли в девять с минутами, чтобы успеть на десятичасовой поезд. Я, естественно, надел новый костюм, да и мама принарядилась. Пришли минут за пятнадцать до прихода поезда. Мама пошла покупать билеты, а я остался на перроне. На нашем участке железной дороги с год назад исчезли паровозы, которые издали было видно по длинному шлейфу дыма. Деревянные шпалы заменили железобетонными, пустили тепловозы, и мы перестали нюхать угольную вонь.
На поезде до пригородного вокзала ехали всего сорок минут, а потом еще с полчаса добирались до издательства на троллейбусе и пешком. В тот кабинет, куда мама сдавала рукопись, была очередь из трех мужчин разного возраста.
— Молодое дарование? — спросил маму пожилой мужчина с бородкой и большим кожаным портфелем в руках. — А где рукопись?
Чем-то он мне сразу не понравился, а я редко ошибался в людях.
— Все мои рукописи уже в работе, — сказал я ему, опередив мать. — Сейчас вызвали для личной беседы.
Ей только дай поговорить. Не люблю, когда меня кто-то обсуждает, да еще в моем присутствие.
— Да? — удивился он. — И о чем рассказ?
— Я на мелочи не размениваюсь, — любезно ответил я. — У меня повесть, хоть и не очень большая. Вы, извините, профессионал, или любитель? Много книг опубликовали?
— Я не пишу книги, — ответил он, глядя на меня с удивлением. — Я пишу критические статьи.
— И хорошо платят? — спросил я, вогнав его в ступор.
— Гена, отстань от человека! — пришла ему на помощь мама. — Извините, пожалуйста!
Дверь в кабинет отворилась, выпустив какую-то женщину с прекрасной фигурой, которую все, кроме критика, проводили взглядом, после чего двое очередников зашли в кабинет.