Во время путешествия Орлена с изумлением поняла, насколько дороги почтовые лошади, а счета в трактирах, где они ночевали, казались астрономическими!
Брат так и не сказал ей, проиграл он на скачках или нет, но девушка не могла не знать, что от тех ста фунтов, с которыми они выехали, должно было остаться очень мало. Если им придется на какое-то время остановиться в лондонской гостинице, то это должна быть очень дешевая гостиница.
Эти опасения усугублялись осознанием того, что они прибыли гораздо позже, чем намеревались. Если графу нездоровится, как было с ее отцом, он может рано ложиться спать.
Терри собирался выехать из Ньюмаркета в восемь утра, но было почти девять, когда им принесли счет за ночлег и привели из конюшен двуколку. И даже так эта поездка не заняла бы столько времени, если бы не авария в Эппинг-Форесте.
Почтовая карета столкнулась с фургоном, везущим пивные бочки, которые раскатились по всей дороге, не давая никому проехать.
Вместо того чтобы их убрать, возчики кареты и фургона затеяли многословный спор по поводу того, кто виноват, и прошло немало времени, прежде чем удалось уговорить их покончить с разногласиями.
Посреди леса невозможно было ни отправиться в объезд, ни даже повернуть назад, поскольку сзади скопилось довольно много повозок, и только через два с лишним часа они с братом смогли наконец продолжить путь.
Дальнейшей задержкой они были обязаны лошадям. Нанятые на постоялом дворе в Бишопс-Стортфорде лошади оказались никуда не годными. Как бы умело Терри ни правил ими, ничто не побуждало их напрячься, и лишь к шести вечера путники достигли окраины Лондона.
Если граф обедает рано, подумала Орлена, он, по всей вероятности, очень возмутится, когда его побеспокоят посреди трапезы.
Затем она сказала себе, что в Лондоне живут совсем по другому времени, чем в Йоркшире. Девушка слышала, что принц Уэльский ест в половине восьмого, и потому решила, что остальное светское общество следует его примеру, но откуда ей было знать наверняка?
Орлене уже казалось, что что-то пошло не так и граф, вероятно, отказывается принять их до утра, когда дверь салона открылась.
— Его светлость примет вас прямо сейчас, — вежливо сказал дворецкий.
Молодые люди последовали за ним. На этот раз они шли по широкому коридору с портретами на стенах и превосходной мебелью, которую Орлена, хоть и была обеспокоена, не могла не оценить.
Дворецкий остановился перед большими, великолепно украшенными двойными дверями. Он распахнул их и объявил зычным голосом:
— Сэр Теренс Уэлдон, милорд, и мисс Орлена Уэлдон!