Правда, всегда оставался один неловкий момент, когда Орлена должна была выходить на арену вслед за мужчинами, двигающими фортепиано, и знала, что некоторые люди в переполненном Амфитеатре смотрят на нее.
Впрочем, подавляющее большинство интересовалось только Дженни, которая, исполнив пируэты на спине Снежка, заставляла его кланяться под аплодисменты.
Конь делал это очень грациозно: сначала вытягивал правую переднюю ногу и наклонял голову почти до земли, потом левую ногу.
Аплодисменты продолжались некоторое время, а когда стихали, фортепиано уже стояло на месте, и Орлена сидела на крутящемся табурете.
Оркестр, игравший во время первой части номера Дженни, ушел за сцену, и теперь звучала только мелодия фортепиано.
Несколько минут Орлена играла громко, пока перед Снежком раскладывали алфавит, затем смягчала звук до еле слышного, и Дженни начинала объяснять публике, что теперь Снежок покажет, как хорошо он умеет читать.
— Еще одно слово, — говорила сейчас циркачка.
Со всех сторон понеслись крики. Некоторые из предлагаемых слов оказались довольно грубыми, другие — чересчур длинными или слишком смешными, но Дженни все держала в руках.
— Я слышала, вы сказали «боб»? — спросила она, указывая на заднюю часть балкона. — Ладно, спорю с вами на шиллинг, что Снежок не сделает ошибки, а если сделает, я вам заплачу, хотя с моим жалованьем мне потребуется на это не один месяц!
Это вызвало смех, но Орлена уже играла мелодию, с которой Снежок был хорошо знаком. Лошадь двинулась к букве «Б» и начала бить по ней копытом.
— Верно — «Б»! — крикнула Дженни. — Давай дальше, Снежок, найди «О».
Снежок послушно двинулся к концу длинного ряда букв и нашел нужную.
— «Бо», — крикнула циркачка. — Берегитесь, сэр, ибо Снежок непременно выиграет для меня ваш шиллинг! Не забудьте принести его мне в уборную, не то напущу на вас назойливых кредиторов.
Она потрепала Снежка по холке.
— Еще одну «Б», Снежок, и что бы ни принес этот джентльмен, ты получишь половину! Надеюсь только, он принесет то, что понравится и тебе!
Дженни бросила озорной взгляд на публику, которая снова засмеялась.
Орлена решительно ударила по клавишам, и Снежок двинулся к букве «Б», как вдруг из-за кулис донесся крик.
Он был столь громкий и пронзительный, что циркачка инстинктивно повернула голову.
Снова раздался крик, на этот раз — вполне отчетливый:
— Пожар! Пожар!
Публика разом вздохнула и вскочила с мест, и в этот момент занавес на сцене вспыхнул. По бокам и в центре взметнулись языки пламени, запахло горелым.
Все произошло так внезапно, что Орлена продолжала сидеть за инструментом, изумленно гладя на огонь.