Публика тем временем словно сошла с ума. Гомон стоял оглушительный. Ринувшись к выходам, люди кричали, вопили, лезли через деревянные скамьи, опрокидывая их и друг друга.
Дженни вскочила на спину Снежку, галопом пронеслась через арену, перепрыгнула ограждение и исчезла в бурлящей толпе.
Орлена встала, держась за фортепиано. Если бы не его защита, девушку сбили бы с ног.
Ибо теперь из-за сцены выскочила толпа людей и животных.
Танцующие собачки тащили за собой своих дрессировщиков. Медведь бежал вперевалку на всех четырех лапах радом с хозяином, который держал цепь, охватывающую шею животного.
За ними, крича во весь голос, мчались через арену рабочие сцены.
Шум и смятение усиливались из-за того, что лампы, освещавшие Амфитеатр, были погашены, и теперь лишь языки пламени показывали дорогу в зрительном зале.
Люди, словно темные тени, надвигались на Орлену и, ударяясь о фортепиано, которое стонало и двигалось будто живое, пробегали мимо, чтобы присоединиться к общей свалке, сражающейся за выходы.
Женщины непрерывно визжали, мужчины кричали.
Орлена оглянулась через плечо. Она боялась сделать хоть шаг, но видела, что пламя на сцене взвивается все выше и уже достигло крыши.
Сильно пахло гарью. В воздухе повис едкий дым, из-за которого стало трудно дышать.
Девушка стащила маску. В этот момент какой-то мужчина толкнул ее с такой силой, что треуголка слетела с ее головы.
Орлена придушенно вскрикнула.
«Я должна выбраться отсюда», — подумала она, но не представляла, как это сделать.
Повсюду толпились люди, и шум, царящий в Амфитеатре, стал более оглушительным и пугающим.
Пожар наносил большой ущерб.
За сценой слышался грохот падающих балок — впрочем, возможно, это были декорации. Пламя уже охватило оркестровую яму.
Огонь пополз вдоль самого Амфитеатра и, добираясь до лож, пожирал красные плюшевые портьеры, которые казались такими яркими и нарядными.
— Я должна уходить, — сказала себе Орлена.
Но стоит отойти от фортепиано, и ее тут же собьют с ног. Девушка задрожала от страха, представив, что будет лежать без сознания на опилках арены.
Она видела, как падают другие женщины, и заметила, как с балкона прыгают мужчины.
Повиснув на руках, они падали в толпу и, судя по шуму и крикам, давили при этом других людей.
Орлена посмотрела в одну сторону потом в другую, и с отчаянием поняла, что пламя продвигается вдоль лож и скамей у сцены быстрее, чем люди успевали покинуть Амфитеатр.
— Что мне делать? — простонала она в ужасе.
Вдруг кто-то поднял ее на руки, и девушка вскрикнула.
— Все хорошо, — раздался знакомый голос. — Я о вас позабочусь.