— Что-нибудь обнаружили? — вежливо спросил Борис Борисович, аккуратно склоняясь над люком колодца.
— Да, есть кое-что, — выбираясь наружу, известил его Станислав. — Там в одном месте обнаружился след мокасина, как я понял, оставленный ребенком лет двенадцати.
— Не понимаю: для чего он мог туда забраться? — Тимкин пребывал в крайнем недоумении.
— Ну, во-первых, надо еще уточнить — а точно ли это след беглеца, — авторитетно заметил Станислав. — Если же считать, что сюда залезал именно он, то причина более чем понятна — искал путь, чтобы выбраться за пределы территории.
Крячко сорвал лист лопуха, росшего рядом с люком, и вытер им руки.
— А куда теперь идем? — Окончательно утратив лоск, Борис Борисович походил на школяра, который, придя на экзамен, забыл дома заготовленные шпаргалки.
— Учитывая, что мальчик забирался в этот колодец, нам следует проверить и все остальные из имеющихся. — Крячко снова развернул план территории.
— Так… колодец-то теплотрассы на территории всего один. — Тимкин ткнул пальцем в план. — Вот, смотрите, следующий смотровой колодец уже за ее пределами.
— Ничего, ничего, мы поищем, — утешающе усмехнулся Станислав. — Ага… Котельная — вон она. Значит, трасса идет в том направлении. На всякий случай пройдем по ее ходу.
Он направился в сторону луга, уставленного вигвамами. Борис Борисович, недоуменно пожимая плечами, уныло поплелся следом. Начальник охраны не видел и грана логики в методе поиска столичного опера. По мнению Тимкина, тот просто-напросто выпендривался, корча из себя великого сыщика. Их появление на лугу не осталось незамеченным. «Индейцы», сосредоточенно вязавшие под руководством преподавателя, тоже одетого по самой крутой индейской моде, какие-то замысловатые узлы, немедленно приостановили свое занятие и теперь с интересом глядели в их сторону. Особенно пристально «индейцы» присматривались к Станиславу.
Он тоже внешне безразличным, скользящим взором окинул притихших мальчишек, но на самом деле за считаные секунды увидел для себя кое-что очень важное. Если большинство глазело на него с выжидающим, хитроватым или простодушным любопытством, то один из мальчиков постарше смотрел на него со взрослой настороженностью, как будто ожидал от незнакомца каких-то неприятных сюрпризов. В последний миг, уже почти пройдя мимо вигвамов, Крячко боковым зрением успел заметить, как этот же паренек, не отрывая от него встревоженного взгляда, что-то быстро прошептал своему соседу.
«А ведь ты что-то знаешь, „Чингачгук с Рублевки“! — мысленно отметил Станислав, постаравшись запомнить наиболее характерные приметы „индейца“. — Надо бы с тобой побеседовать по душам…» Правда, он тут же усомнился — а позволят ли ему это? Кто знает, вдруг малец нажалуется своим богатеньким «предкам»? Тогда и директора попрут с работы, и их самих могут подвести под служебное расследование: как же! — злые менты морально травмировали впечатлительного ребенка. «Нет, тут надо как-то похитрее подойти», — определился он. Войдя в сосняк, росший вдоль стены, Станислав коротко оглянулся. Хотя они ушли от вигвамов почти на сотню метров, он вполне различил чье-то обращенное в его сторону лицо. Теперь он был почти уверен: замеченный им мальчишка каким-то образом причастен к исчезновению своего товарища по пансионату.