Дойдя до гладкой, кирпичной стены ограждения, Крячко внимательно оглядел землю, усыпанную хвоей, стволы деревьев, потом пошел по кругу, вглядываясь под ноги и не обращая внимания на скептические междометия Бориса Борисовича. Тот стоял в несколько нелепой позе, явно не зная, что же ему делать — то ли идти следом за «прибабахнутым», как мысленно определил он, опером, то ли стоять на месте, дожидаясь конца его бессмысленной беготни.
А тот, уйдя кругами метров на двадцать в сторону, неожиданно остановился у небольшой, не очень приметной кучи сухой травы и валежника меж кустов боярышника и стал разгребать ее ногой. Нижние ветви колючего кустарника нависали прямо над этим холмиком, поэтому в глаза он не бросался. Тимкин торопливо приблизился и с досадой увидел темный, ржавый «блин» крышки люка.
— Вы считаете, это именно то, что мы ищем? — Стараясь вложить в голос максимум безразличия и даже пренебрежения, Борис Борисович натужно хмыкнул.
— Пока говорить об этом рано, — осторожно сдвигая в сторону и сминая ногой колючие ветви, в тон ему ответил Крячко. — Но не исключено. Стоп! Не наступите — вот, пожалуйста: тоже след мокасина. А вот — сломанная ветка. Судя по тому, как увяли листья, она была сломана всего лишь пару дней назад. И зазор между крышкой и краем люка пуст — в нем нет мусора. Значит, не так давно кто-то ее поднимал.
— Ну… Это еще надо посмотреть как следует… — Сраженный находками опера и его уверенной логикой, Тимкин из последних сил старался казаться непоколебимо-скептичным. — Возможно, сюда он тоже всего лишь заглянул. Кстати, я что-то никак не пойму — откуда тут мог взяться колодец, если его нет на плане? Черт знает что!
— Эт-то точно!.. — в манере незабвенного красноармейца Сухова согласился Станислав.
Он вдруг нагнулся, пошарил рукой в траве и поднял острый железный штырь.
— Это металлоизделие тоже имеет отношение к нашим поискам? — с сарказмом поинтересовался Тимкин.
— Да, имеет. — Игнорируя его тон, Крячко невозмутимо кивнул. — Думаю, именно этим штырем он поддел крышку люка, чтобы сдвинуть ее.
Он сунул острие штыря под крышку и, откинув ее в сторону, посветил внутрь колодца. В глаза сразу же бросились чернеющие в стене у самого дна квадраты туннелей. Из них в колодец выходили обрезанные концы труб, судя по всему, старой, заброшенной теплотрассы, которые были обмотаны уже ветхой мешковиной, из-под которой торчали космы почерневшей пакли. Здесь на стенках скоб не было, и Стасу вниз пришлось спрыгнуть, придерживаясь руками за край люка.
— Вот еще следы мокасинов… — присев на корточки, отметил он. — А вот по этому туннелю наш беглец и покинул пределы лагеря. Отчаянный парень! Тут даже подготовленный мужик заробел бы. Да-а… Ползти неизвестно куда по этой темной и тесной крысиной норе не всякому дано. Меня и то бы пробрал приступ этой… Как ее? Клаустрофобии.