– Мама! Что ты так разволновалась? Мы с Женей ездили за город. У Оксаны Васильевны в субботу был день рождения.
– Ох, а я-то, старая дура, совсем забыла и не поздравила сватью! Что ж ты мне не напомнила, дочка?
– Да мы так быстро собрались. Я тебе не успела позвонить. А сотовый дома забыла. Только что вернулись. Два дня там были.
– Понятно! А ко мне вчера Сергей заезжал. Помнишь того приятного молодого человека, знакомого Лены? – сказала она.
Наташа почувствовала, как у нее екнуло сердце, и кровь застучала в висках.
«Только не волноваться, – подумала она. – Малышу это вредно».
– И чего он хотел? – спросила она нарочито спокойным тоном.
– А бог его знает! – засмеялась Екатерина Михайловна. – Я так толком и не поняла. Но очень хотел поговорить с тобой. Сказал, что звонил тебе несколько раз, но никто трубку не брал. Решил, что ты номер поменяла. Я тут с ним чай пила. Он принес очень вкусные пирожные.
– А что он еще говорил? – с любопытством спросила Наташа.
– Отчего-то интересовался, не развелась ли ты еще с мужем. Наташенька, что происходит? Я ведь и не знаю ничего. У вас с Евгением все в порядке?
– Ну, конечно, мамочка! Что ты слушаешь всяких идиотов?! И не пускай его больше! – раздраженно ответила Наташа.
– Ну как же, дочка! Он очень приличный молодой человек. Кстати, возмущался, где ты по ночам ходишь, – добавила она.
– Ах, он еще и возмущался! – фыркнула Наташа. – Тоже мне, блюститель нравственности! За собой бы лучше следил.
– Ничего я не понимаю в ваших делах, – удрученно заметила Екатерина Михайловна. – Так что ему передать, если еще раз зайдет или позвонит?
– Чтоб катился ко всем чертям! – резко ответила Наташа. Но тут же спохватилась и взяла себя в руки. – Не обращай внимания, мамочка, – ласково сказала она. – Мы только с дороги, что-то голова разболелась. Вот и раздражаюсь по пустякам.
– Еще бы! – рассмеялась Екатерина Михайловна. – Головная боль – обычное дело после праздника!
Поговорив еще несколько минут и распрощавшись, Наташа отключила телефон и легла на спину. Слезы медленно текли по щекам, сердце щемило. Она никак не могла успокоиться.
«Все кончено, – думала она. – Никогда я не смогу быть с Женей, потому что никогда не разлюблю Сергея. Это сильнее меня, бороться бесполезно. И он наверняка все еще помнит обо мне. Иначе зачем бы ему беспокоить мою мать?»
Слезы высохли, она закрыла глаза и начала погружаться в сон. Мысли текли неторопливо.
«Любимый! Если бы я могла войти в твой сон, раствориться в нем, остаться и слиться с тобой, чтобы утром, проснувшись, ты понял, что полон мной, что любишь только меня и, открыв глаза, первое, что ты произнес бы, было мое имя…»