— Благодарю вас, — спокойно произнес Уайтхолл. — Я с удовольствием принимаю ваш комплимент... Джимбо-чел.
— Джимбо-чел! -заорал Фергюсон. — Это классно! Все зовите меня теперь Джимбо-чел!Я бы хотел еще...
Но договорить он не смог. Этот глоток алкоголя оказался решительно лишним. Он еще ухитрился поставить бокал на стол, но сам приземлился уже на пол.
Все вскочили; парочки, сидевшие поодаль, обернулись на шум. Официант поспешил на помощь. К нему присоединился Питер Йенсен.
— Господи, — воскликнул Питер, опускаясь на колени рядом с юношей. — Да ему совсем плохо! Рут, помоги-ка мне. И вы тоже...
Прибежал еще один официант, и они все вместе кое-как усадили юного ботаника, распустили узел галстука и начали приводить в чувство. Чарлз Уайтхолл, который продолжал стоять рядом с Маколифом, взял со стола пару салфеток и кинул их в направлении добровольных помощников. Его жест, а особенно выражение лица не понравились Алексу. Голова Фергюсона запрокинулась, он жалобно стонал.
— Думаю, мне пора закругляться, — усмехнувшись, произнес Уайтхолл. — Итак, через двадцать минут?
— Примерно, — кивнул Маколиф. Ямаец повернулся к Элисон, чтобы поцеловать руку на прощанье.
— Спокойной ночи, моя дорогая.
Фраза неприятно уколола Алекса, и он поспешил отойти к Йенсенам, которые с помощью официанта уже поставили Фергюсона на ноги.
— Мы отведем его в номер, — сказала Рут. — Я же предупреждала — нельзя мешать виски с ромом. Боюсь, он не послушал меня, — добавила она с улыбкой, покачав головой.
Маколиф не сводил глаз с Фергюсона. Ему очень хотелось увидеть то, что он уже видел, что наблюдал не так давно в патио.
И он увидел. Или ему показалось, что увидел. Питер Йенсен и официант поддерживали вяло передвигающего ногами юношу. Его руки безвольно висели у них на плечах, глаза оставались полуприкрыты. Но несколько раз на какое-то мгновение взгляд приобретал осмысленное и, даже сосредоточенное выражение, как у любого нормального человека, желающего разглядеть в полумраке, куда он направляется.
В эти мгновения он был совершенно трезв. С какой целью Джеймс Фергюсон разыгрывал это весьма сомнительное представление? Маколиф решил, что утром придется крепко поговорить с ним. По нескольким вопросам, включая, разумеется, и фальшивку с запиской, нацарапанной «с пьяных глаз», в результате чего в его Чемодане завелось это мерзкое насекомое, на которое среагировала электроника.
— Бедный ягненок! Представляю, как он будет страдать завтра, — сочувственно вздохнула рядом Элисон, наблюдая за процессией.
— Очень надеюсь, что этот агнец набрался по чистой случайности, а не заканчивает таким образом каждый вечер.