Джонни Нзу дал знак рукой, и лесничие вытянулись длинной засадной цепью, их разделяло расстояние в тридцать ярдов.
Впереди лес неожиданно расступился, открылась поляна Длинного Влея, триста ярдов шириной, поросшая сухой светлой травой по пояс человеку.
Ряд охотников остановился на краю леса; все смотрели в центр, где стоял Джонни. Джонни запрокинул голову: он следил за самолетом-разведчиком над вершинами деревьев. Самолет круто повернул и встал на крыло почти вертикально.
Дэниэл поравнялся с Джонни; и он, и оператор тяжело дышали, хотя пробежали меньше мили. Дэниэл позавидовал Джонни.
– Вот они, – негромко сказал Джонни. – Посмотри на пыль.
Над вершинами, разделяя их и самолет, стояла завеса пыли.
– Бегут быстро.
Джонни замахал правой рукой, и засадная цепь послушно изогнулась, приняв форму рогов буйвола, с Джонни в центре. По следующему сигналу люди пошли на поляну.
Легкий ветерок дул им в лицо: стадо не почует их. Хотя инстинктивно стадо бежит против ветра, чтобы не наткнуться на опасность, самолет повернул его, заставив бежать по ветру.
Слоны подслеповаты: цепь людей они увидят, только когда будет поздно. Ловушка расставлена, и слоны бегут прямо в нее, подгоняемые низко летящей «Сессной».
Две старые самки вырвались вперед, их костлявые ноги мелькали, уши были прижаты и заведены назад, свободные складки серой кожи дрожали и качались при каждом шаге. Остальная часть стада держалась за ними. Детеныши начинали уставать, и матери подталкивали их хоботами.
Линия палачей застыла полукругом, как вход в сеть, готовую захватить косяк рыбы. У слонов будет слишком большой разгон, когда их слабые, да еще ослепленные паникой глаза заметят фигуры людей.
– Первыми снять старушек, – негромко сказал Джонни.
Он узнал старых слоних и понял, что с их гибелью стадо растеряется и поведет себя нерешительно. Его приказ передали по цепи.
Самки бежали перед стадом прямо туда, где стоял Джонни.
Он подпустил их ближе. Ружье Джонни держал у груди, высоко подняв.
За сто ярдов от него слоновьи вдовы начали отворачивать влево, и Джонни впервые шевельнулся.
Он поднял ружье, помахал им над головой и крикнул на синдебеле:
– Нанзи инкозиказе, я здесь, уважаемая старушка!
Слоны впервые поняли, что перед ними не древесный пень, а смертельный враг.
Они мгновенно вновь повернули к нему и, движимые генетически усвоенной заботой о стаде, пытались излить на него всю унаследованную ненависть. Они полным ходом неслись к Джонни.
На бегу они яростно трубили и удлинили шаг; из-под их колоссальных ступней поднималась пыль. Уши прижались к голове – верный признак гнева. Слоны возвышались над группой крошечных человеческих фигур.