Стоящий эшелон, трогается. Ефросинья стремительно направляется к нему. Ей подают руку, подсаживают. Она стоит в пролете смотрит на эшелон Василия, что виднеется маленькой точкой в противоположном направлении.
МОСКВА. МАРТ. 1945 ГОД.
…Поезд снижает ход. Из теплушек на-ходу спрыгивают военные. Город им кажется серым смогом…
Несколько человек замерев, слушают, остановившись около столба с репродуктором. Голос диктора выделяет каждое слово, с ударением говорит: «Войска 1-го Украинского фронта 31 марта с боем овладели городами Ратибор и Бискау»…
Ефросинья растрепанная, но все-таки хорошо одетая, в вязаной кофточке поверх шелкового платья, в туфлях лодочка, с Петенькой на руках, на вид ему 2 года. Малыш одет в вязаный свитерок, на ногах чулки, что нелепо виднеются из – под коротких шорт. Он постоянно громко плачет, ладошкой по щекам размазывает слезы.
Она бегает по перрону в слезах, явно кого-то ищет, но так и не находит, со стороны похожа на безумную.
Поезд набирает скорость…
Ефросинья безудержно плачет, стараясь перекричать, плачь сына, глядя на удаляющиеся вдаль теплушки, кричит: «Васенька! Я с сыном нашим прибежала. Прости! Не успели мы с ним. В трамвае, вот и ботиночек один потерялся». Она кому-то показывает на ребенка, что он без одного ботинка.
Стоящие люди у столба с репродуктором с пониманием, сочувственно кивают.
Один из прохожих хлопком по плечу сопереживает. Другой с болью смотрит, третий крутит пальцем у виска.
…Генрих сквозь слои памяти, слышит, плачь ребенка. Он открыл глаза и увидел, что в салоне самолета по-прежнему плачет малыш. Тяжело вздохнув, он, пришел к одной мысли, что самое страшное всегда проходит и остается навсегда в прошлом и что не надо бояться жить. Ведь пережив войну, люди стали добрее друг к другу. Так ему говорил при жизни дед, и именно тот назвал его Генрихом, чтобы построить новый мост в отношениях с немцами. Новое поколение не должно страдать и помнить зло, чтобы не становиться злыми. Надо уметь прощать, но все, же не забывать прошлое, как историю предков…
Он невольно задает себе вопрос: «Простил, ли он своей бывшей?» Ведь столько лет она ему трепала нервы. А ведь все начиналось, как у людей…
…Встреча с Люськой. Предложение руки и сердца. Мечты о будущем.
Свадьба. Счастье, что было столь мимолетным. Его разбил вдребезги, приход бывшего ее парня, Лёшки, что явился на свадьбу с букетом цветов и с шампанским в руках. Как-то, по-идиотски стараясь напомнить о себе навязчивыми комплиментами, липкими страстными поцелуями. На что, он, Генрих, смотрел сквозь пальцы, если б только тот, не решил омрачить светлое событие в их жизни настоящей трагедией. Тот довел Люську до слез, и та металась между двумя огнями. И она не нашла ничего лучшего, как выйти из игры, закрывшись в туалетной комнате, вскрыть вену.