— А знаете, — сказала Елена, — здесь часто ставился спектакль «Гамлет» Шекспира в разное время и разными актерами. В том числе и Вивьен Ли с Лоуренсом Оливье.
— Это какой Оливье? — спросила Маша. — Тот, который салат «Оливье» придумал?
— Нет, — засмеялась девушка. — Этот Оливье — актер и салат он не придумывал.
— Жаль, — вздохнула девочка. — А это что?
— Это танцевальный зал, — сказал Улав. — А там — платье Офелии.
Но платье мало интересовало Машу, потому как Киркегор, услышав, что это танцевальный зал, пригласил ее, как принцессу, на свадебный танец. Девочка, не задумываясь, согласилась. Ее глаза сияли, а улыбка была во все лицо. Киркегор тоже улыбался. И не от того, что напроказничал, а от того, что сделал приятное.
Улав посмотрел на жену и сделал то же самое — пригласил ее на танец. Елена приняла предложение. «Жаль, что здесь нет Саши», — шепнула она на ухо мужу. Он легонько сжал ее ладонь в знак согласия. Максим взял за руку Суль и тоже повел танцевать. Для каждого из них звучала своя, только им известная музыка, под которую они медленно двигались. Это было странно и все на них оборачивались. Кто-то доставал фотоаппарат и фотографировал. Кто-то, не удержавшись, тоже начинал танцевать. Один Йем был увлечен поиском других домовых, которые могли жить здесь. Но пока он никого не нашел.
— Смотрите, это наверняка дверь в подземелье! — воскликнула Маша, показывая на дверь, ведущую куда-то вниз, когда они проходили через небольшой коридор в следующую комнату замка.
— Возможно, — осторожно ответил Улав.
— Пойдем, проверим? — попросила девочка и повернула свое восторженное личико к взрослым.
— Машенька, а ты помнишь, чем закончился наш последний эксперимент? — спросила Суль.
— Помню, мамочка. Но знаешь, какой же это замок, если ты не видел подземелья и не испытал приключений там? — возразила ей дочка. — Ну, пожалуйста, пойдем, посмотрим, — продолжала упрашивать она, умоляюще глядя на взрослых.
— Маша, давай на этот раз обойдемся без приключений. Пожалуйста, — попросил ее Улав.
Девочка стояла с такими грустными, полными слез глазами, что могла разжалобить кого угодно. Взрослые лишь вздохнули, развели руками, подняли к небу глаза и выдохнули: «Ладно, пошли». Маша бросилась их обнимать и целовать по очереди. После этого они открыли дверь и спустились вниз.
Внизу было темно, холодно и ужасно плохо пахло. Путешественники пробирались вперед почти на ощупь. Было жутковато. Немного погодя они стали натыкаться на людей. Точнее, это было то, что он них осталось. Изъеденные болезнями, полуразложившиеся тела, истекающие кровью, иногда лишенные какой-нибудь части тела, иногда это были мертвецы. Но была здесь одна особенность, которая наводила особенный ужас. Все эти люди были живые, если так можно о них сказать. Точнее было бы выразиться, что они двигались. Каждый почувствовал холод и мурашки на коже. У кого-то волосы начали вставать дыбом от увиденной картины.