— Извини, но это не твое дело, — отрезал он, поднимаясь. — Я ухожу. О медальоне придется расспросить Алексея. Вполне возможно, он что-нибудь прояснит.
— Нет! — Я испугалась, что папа может рассказать Владу о том, что отдал медальон мне.
— Почему же? — насторожился Влад.
— Потому что… — Я лихорадочно обдумывала свой ответ, взвешивая все варианты, и, в конце концов, решила ограничиться полуправдой: — Папа еще не знает, что я его потеряла.
— Что?! — потрясенно воскликнул Влад, бросив на меня возмущенный взгляд.
На всякий случай я отступила от него подальше и, оказавшись совсем рядом с дверью, продолжила коверкать правду:
— Папа отдал медальон мне, и я носила его. А потом потеряла. Во Франции. Откуда нам было знать, что медальон не мамин?!
— Ты потеряла его?! Во Франции?! Блеск! Идиотизм! — Его желваки ходили ходуном, а, если бы взгляд мог убивать, то я бы упала замертво прямо сейчас.
— Ну…так случилось. Извините, — буркнула я, потупившись.
— Почему ты сразу не сказала мне об этом?
— А почему вы заявились сюда, как последний воришка? — внезапно разозлилась и я.
Влад сжал кулаки и закрыл глаза. Думаю, он пытался овладеть собой и считал до десяти, чтобы не свернуть мне шею.
— Значит, во Франции? — уточнил он, собравшись. — Где именно? И как давно? Смотри мне в глаза!
Я вздрогнула и, испуганно глядя на него, почти честно ответила:
— Где-то в Париже. В июле.
Влад кивнул:
— Ясно. — И решительно двинулся к выходу.
— Можете не убирать за собой, — бросила я ему в спину.
— Не заслужила! — прорычал он и ушел, хлопнув дверью.
…Я убрала кавардак, устроенный в квартире незваным гостем, приняла ванну и высушила волосы. Я знала, что не сдержусь и в итоге проверю электронную почту, но, как могла, оттягивала этот момент. Ближе к полуночи я все же включила компьютер и вошла в почту. Ящик был забит письмами, но в длинном списке новых сообщений я сразу увидела те, что искала — два послания от отправителя по имени Архел с общей темой-просьбой: «Эмма, прочти, пожалуйста!». Я долго не могла оторвать взгляда от этой вереницы французских букв, переворачивающих мне душу. Я не хотела открывать письма, я не собиралась читать то, что писал мне эльф. Это стало бы для меня новым ударом, новой болью, новыми воспоминаниями о нем, еще не оплаканными мною. Я сожгла мосты, а, значит, не было смысла в этих письмах. Пометив галочкой оба сообщения, я удалила их решительным кликом, расценивая это как еще одно предательство с моей стороны. Слезы не заставили себя долго ждать — прежде, чем погас монитор, я рыдала, уронив голову на стол. Как нет предела совершенству, так, казалось, не было никакого предела моим душевным мукам.